Форум » FanFicntion Папины Дочки » Даша+Веник=... » Ответить
Даша+Веник=...
Лили: Автор: Лили Поттер Название: Жанр: роман Размер: макси Тип: гет Пейринг: ВВ/ДВ, побочные. Рейтинг: PG-13 Статус: в работе Дисклаймер: Все права принадлежат «Костафильм» и каналу «СТС», ни на что не претендую, разве только на конструктивную критику. Предупреждение: возможно OCC, в конце концов, время меняет людей. Посвящается всем активистам группы «ОФК ♥ღღ♥ДАША + ВЕНИК♥ღღ♥ [Официальный фан-клуб ВиД] ♥ No one can break this love...» в контакте и форума «dvvv.forum24.ru».
Ответов - 19
Лили: Глава первая. «Привет из прошлого» Новый день. Возможно, именно сегодня решится его судьба, осталось дождаться вечера. Мамочка будет счастлива, наконец-то её Венюня женится, невеста её вроде устраивает, по крайней мере, явных недовольств не высказывает, впрочем, это первая девушка, которую он официально представил своим родителям. Остальные были так, поразвлечься, убить время и удовлетворить свои физиологические способности. А Таня, она не такая, хорошая девушка. Они познакомились год назад, тогда-то он и принял её на работу, ассистентка. Не плохо разбирается в физике, умеет слушать и, что не мало важно понять и дать совет, хорошо готовит, хозяйственная, образованная и весьма недурна внешне. Каштановые волосы до плеч, голубые глаза миндалевидной формы, среднего роста, стройная, но не тощая, тщательно следит за собой, но не считает свою внешность главным достоинством. Замечательная девушка, Веник вообще удивлялся, что такие ещё существуют, она идеальна и именно в этом её главный недостаток, она всегда такая одинаковая, всё в ней продумано до мелочей. Жизнь с Таней будет похожа на гладкую длинную прямую дорогу, едешь-едешь, а пейзаж за окном всё не меняется, одинаково голубое ясное небо, одинаково пустынные серые поля, а разве не это нужно для счастья? Всё, Васильев, завязывай, нашёл время для размышлений и изучения внутреннего мира. Главное, что в Тане он уверен на сто процентов, она любит его настолько, что не способна бросить и сказать «нет». Был у него неудачный опыт – хватило, а Таня слишком предсказуемая, слишком правильная, да и не найти для неё мужа лучше, чем Вениамин Васильев и она это прекрасно понимает. Так, девять утра, что там у нас по плану? Веник открыл свой ежедневник. Позвонить Кушчинскому, проверить электронную почту, заказать столик в ресторане, купить цветы, заехать к маме, встреча с журналисткой, купить цветы, романтический ужин. Ну и денёк, успеет ли он на встречу с журналисткой, зная маму, то, скорее всего, нет. Ладно, если что можно перенести, да и сдалось ему это интервью, хотя журнал довольно известный, статья ему не повредит, да и как ещё люди узнают о его достижениях в области физики? Семинары и конференции ясное дело не все посещают, а его юношеская мечта превзойти Эйнштейна всё ещё слабо теплится, глупо, конечно, но он верит в это. В любом случае немного огласки не повредит. - Игорь Валерьевич Кушчинский, слушает. - Это, Вениамин Васильев. - Здорово, Веник, чего так официально? Случилось что-то? - Ну, я под стать тебе. Я насчёт твоего предложения. - А, ну и как? – голос на другом конце провода дрогнул от волнения. - Я его принимаю. - Yes! Yes! Я знал! – Веник живо приставил, как средних лет и уже с солидным брюшком лысеющий Кушчинский сейчас прыгает по своему кабинету, размахивая бумагами, и не смог сдержать улыбку, - Ну, что когда подписываем? - Завтра, а контракт согласуй с Таней, она внесёт туда кое-какие поправки. - А ты сам? - А у меня сегодня выходной. - Жаль, хотелось бы, конечно, всё лично с тобой обговорить. - Считай, что Таня моё доверенное лицо, ладно всё, пока. - Пока. А.. Веник быстро положил трубку, пока Кушчинский не завалил его кучей вопросов, на сегодня у него и так полно дел. Проверить почту. Так, ничего особенного, заказать столик – заказал, всё, теперь со спокойной душой пора ехать к маме. А спокойствие ему ещё понадобится, зная свою маму, он был уверен, что она будет вне себя, когда узнает, что её Венюня купил кольцо, не поговорив с матерью. Фу, перекрестившись, он бросил взгляд в зеркало и покинул квартиру. Полтора часа в столичной пробке, за последние два года количество машин в Москве значительно возросло, куда быстрее бы было на метро, но не солидно, да и машина ещё понадобится. Купив алых роз в ларьке недалеко от дома родителей, он продолжил свой путь. - Венюня! Как ты похудел! – было первое, что сказала мама, увидев сына на пороге. - Привет, мамочка, я тоже рад тебя видеть, - он поцеловал пожилую женщину в щёку и протянул ей букет роз, - Это тебе. - Ой, спасибо, Венюня, какой ты молодец! – она защебетала, перечисляя вслух все достоинства сына, пока ставила цветы в подходящую вазу. Веник в свою очередь кивал в ответ, соглашаясь. Отец на работе, так даже лучше, все ведь знают, кто в семье Васильевых хозяин, а точнее хозяйка, - Стоп. Венюня, а по какому поводу цветы? Неужели месяц спустя вспомнил о нашей с отцом годовщине свадьбы? - Ой, прости, каюсь. Совсем забыл, поздравляю с … - он поморщил лоб, пытаясь вспомнить, сколько лет, его родители живут вместе. - Двадцати семилетием совместной жизни, - подсказала мать и опустилась в глубокое кресло. - Да, двадцати семилетием совместной жизни, поздравляю, желаю вам всего самого лучшего, я люблю вас, - перечислил он шаблонные фразы, - Просто у меня столько работы было, полный завал, закрутился, забегался и из головы как-то вылетело. - А ежедневник я тебе для чего подарила? – упрекнула она сына. - Прости. Обещаю, что это был первый и последний раз. - Кого ты обманываешь? Знаю тебя, пока не напомнят, не вспомнишь. Так и по какому поводу цветы? Как я понимаю, годовщина свадьбы здесь не причём. - Правильно понимаешь, - он опустился в кресло напротив матери, - Годовщина свадьбы здесь не причём, то есть годовщина не причём, а свадьба причём, в общем, я решил сделать Тане предложение, сегодня, - выдохнул он. - Ага, значит предложение? Не посоветовавшись со мной? – она хищно сузила глаза, - Вот значит как. И когда ты собирался мне это говорить? - Вот сейчас говорю. Мама, я вообще не понимаю, чего ты злишься, ты же так хотела, чтобы я женился. - И сейчас хочу. - Тогда в чём проблема? - В невесте. - Я думал, что тебе Таня нравится. - Да, нравится. Очень нравится. Скажу больше, лучшей жены тебе не найти. - Тогда я вообще не понимаю в чём проблема? Ты что больше не хочешь внуков? - Хочу, Венюня. Не понимаешь в чём проблема? Ты в этом уверен? - Уверен. - Это был риторический вопрос. Венюня, да, я хочу внуков, да, тебе давно пора женится, да, мне нравится Таня, да, я недовольна, что ты сообщаешь мне это только сегодня. Но есть одно «но». - И какое? – полюбопытствовал Веник. - Ты её не любишь. - Что значит, не любишь? Люблю. С чего ты вообще это взяла? - Венюня, я прекрасно знаю, что такое «любовь» и как это бывает, когда ты молод и полон сил. Венюня, когда любишь, весь мир меняется и видится в розовато-голубых оттенках. - А может мой мир изменился? – сказал он с вызовом. Последняя фраза матери почему-то жутко разозлила его, он чувствовал, как кровь закипает в жилах. Может это от того, что она права? И…? Нет, завязывай, Васильев. - Нет, Венюня. Я же вижу, как ты смотришь на Таню. Нет, в твоём взгляде этого одухотворения, обожания, нет чего-то такого еле уловимого. - Какой взгляд? Ты ли мне это говоришь? Мама, я не романтик, а все эти взгляды, поцелуи при полной луне и слова любви на восходе солнца не для меня. - Может ты и прав. Я не знаю. Просто хочу тебе сказать, что ты ещё молод, тебе всего двадцать пять, вся жизнь впереди, так, что не стоит торопиться. - Неделю назад ты говорила, что мне уже двадцать пять и давно пора задуматься о браке. - Неделю назад? Ох, да какая разница, что я говорила неделю назад? Просто, когда ты встаешь с ситуацией лицом к лицу, всё видится в другом свете. Ты мой сын и, чтобы я не говорила и не делала, всё это для твоего счастья. А сейчас я хочу, чтобы ты ещё раз всё обдумал. - Мама, я уже всё обдумал. Позволь мне хотя бы раз самостоятельно принять решение. - Нет, ты позволь хотя бы раз меня послушать. - Мама, я всё решил. Это моя жизнь и я буду делать с ней всё, что захочу, - он направился в прихожую, мама кинулась за ним. - Хорошо, Венюня, дело твоё. Ломай свою жизнь сам. Желаю удачи. - Спасибо, я рад, что ты меня поняла, - он поцеловал мать в щёку на прощание и покинул квартиру. А чего он ожидал? Как будто не знает свою мать? Благословения и пожелания счастливой жизни? Ну, наверное, в глубине души он на это рассчитывал. Взрослая женщина, а несёт всякую чушь. Влюблённый взгляд, тоже мне семейный психотерапевт! Какой ещё влюблённый взгляд? Это всё сказки и при чём тут гребаные чувства? Разве они важны? Об этом только трещат, а на деле оказывается, что никакой любви не бывает. Главное – надёжность и уверенность в завтрашнем дне. Был у него опыт, помнит он ещё её, всё клялись друг другу в вечной любви до безумия, гуляли под луной и занимались всякими этими влюблёнными причудами и что из этого вышло? Ничего хорошего. «Нет», он ещё помнит, как тогда было больно слышать это холодное глухое «нет» из её прекрасных уст. Обжёгся один раз и хватит, «любовь» для сопливых подростков и выживших из ума романтиков, а он не такой. И все алогичности не для него, а эта «любовь» только и состоит из одних алогичностей и противоречий. Таня. Вот, кто ему нужен. Ровная, предсказуемая, банальная, прочитанная от корки до корки книга, с ней всё ясно, от неё не надо ждать крутых поворотов и аварий, от неё вообще ничего не надо ждать, стабильность – залог успешной жизни, а Таня и «стабильность» практически синонимы. Всё спокойно. Спокойно, Вениамин. Как будто мама всегда говорит то, что ты хочешь услышать? Нет, она всегда говорит обратное. И даже она не заставит сомнения поселиться у тебя на сердце. Спокойно, что там у тебя по плану? Он распахнул ежедневник, так, «встреча с журналисткой». Отлично, кофейня «Шоколад», расслабляющая атмосфера, уютная обстановка, чашка любимого кофе и он в норме. Только назойливая журналистка, скорее всего, подпортит нервы, а в том, что она обязательно окажется назойливой он был уверен, все журналисты такие, пронырливые черви, которые так и норовят пролезть к тебе в душу. Ладно, если уж он выдержал разговор с мамой, то интервью не составит труда, тем более большинство журналистов до ужаса любят лебезить перед тобой, чтобы выпытать как можно больше тайн. Хотя, что это он? Пара вопросов о его недавнем открытие, физика. Веник поставил машину на поковке возле «Шоколад» и направился вовнутрь, он был здесь пару раз, и сам выбрал именно это место для встречи. Заняв столик в конце зала, где его будущему интервью никто не сможет помешать. Похоже, журналистка не из пунктуальных, а нет, до назначенного времени ещё пятнадцать минут. - Капучино с корицей, пожалуйста, - сделал он заказ, едва миловидная официантка оказалась возле его столика. - Что-нибудь ещё? - она сделала пометку в блокноте и вежливо улыбнулась. - Нет, спасибо. Пока всё. - Хорошо, подождите пару минут, - она кивнула и поспешила удалиться. Он был прав, сидя здесь, вдали от матери, в атмосфере тепла и уюта, гораздо спокойнее. Подоспевшая официантка была, как нельзя кстати. Пьянящий аромат кофе вперемешку с терпким запахом корицы окончательно расслабили его, заставляя погрузиться в состояние близкое к полудрёме, и пусть говорят, что кофе – бодрящий напиток, сейчас он на него действовал абсолютно противоположно. Не спи, ещё не хватало уснуть носом в чашку, отлично и вместо заголовков «Гениальное открытие физика Васильева!», его ожидало бы что-нибудь типа «Сумасшедший учённый» или «Физик физически устал», бред, конечно, полнейший. Похоже эта журналистка всё-таки не очень пунктуальна. Опаздывает уже на десять минут. Пробки, хотя будь она ответственнее, то подготовилась бы заранее. Что за чёрт? Он сам не понимал, откуда в нём этот враждебный настрой по отношению к представительнице СМИ. Он даже не слышал её голоса, разговаривал с её начальникам, который сказал, что пришлёт к нему умненькую девочку. Веник распахнул ежедневник, если «умненькая девочка» не придёт через пятнадцать минут, то перепутает ему все планы. А ещё надо домой заехать, взять кольцо, переодеться, купить цветы, заехать за Таней и плюс ко всему, не помешало бы ещё побывать на работе, пока Кушчинский не наделал глупостей. - Здравствуйте, - раздался женский до боли знакомый голос, - Васнецова Дарья Сергеевна, корреспондент журнала «Seven Wonders», - она улыбнулась белозубой улыбкой и протянула ему руку. - Вениамин Васильев Викторович, - он слабо пожал её тонкие пальцы, продолжая во все глаза смотреть на ту, что стояла перед ним, на ту, что шлёт ему «привет» из прошлого.
Лили: Глава вторая. Интервью. - Ну, привет, рада тебя видеть, - наигранная улыбка на её лице сменилась вполне искренней. - Привет, - всё ещё в ступоре поприветствовал он её в ответ. - Не ожидал, если честно. - Могу представить, когда мне сказали, что нужно взять интервью у Васильева Вениамина Викторовича, была примерно такая же реакция. Я сяду? - А? Что? Да, конечно, садись. Официант! – Веник растеряно огляделся в поисках той девушки, что обслуживала его, хотя на самом деле это, наверное, был своеобразный способ не смотреть на Дашу, которая продолжала лучезарно улыбаться. - Ну что приступим? – спросила она, приготовив диктофон, блокнот и ручку, - Не против, если я буду кое-что записывать? По старинке, там самое важное, - она продемонстрировала ручку, - А то, если только на диктофон, потом сама не разберусь, что к чему. - Конечно, не против, дело твоё. Официант! Ну, где же она? Официант! - Здравствуйте, что будите заказывать? – та миловидная девушка снова появилась, но только теперь её большие глазёнки были прикованы к Даше. - Двойной экспрессо и плитку шоколада с цельным фундуком. - А вы будете что-нибудь ещё? Молодой человек? - Эмм, простите. Задумался. Повторите, пожалуйста, капучино с корицей. - Спасибо за заказ, - Лидия, как гласила надпись на бейджике, удалилась, забрав пустую чашку Веника. - Хм, начнём, - Даша нажала кнопку на диктофоне и пронзительно посмотрела на Веника, будто сканируя, от её взгляда всё внутри похолодело, а потом вдруг стало ужасно жарко, - Здравствуйте, Вениамин Викторович. Для начала, расскажите о своём открытие. - Даш, может на «ты»? А то странно как-то получается, столько лет знакомы и на «вы». - Давай, мне, если честно, тоже не очень удобно выкать, - призналась она, - Ладно, давай уже начинать. - Ваш заказ, - Лидия обслужила их столик и ушла по направлению к барной стойке. - Ммм, вкусно, - Даша сделала глоток своего экспрессо и втянула запах кофе. Веник уже более-менее отошедший от шока стал незаметно изучать её. Перед ним сидела и та, и не та Даша. Нет, былые чувства не проснулись в его груди, и даже сердце не стало биться чаще, просто это было так странно, сидеть с ней в кафе и смотреть, как она пьёт кофе, заедая шоколадом. Он был уверен, что они никогда не встретятся, не увидятся, а тут, такая неожиданная встреча. Образ той его Даши с вечной грустинкой в глазах и ироничной полуулыбкой никак не желал складываться воедино с этой жизнерадостной девушкой в яркой футболке и расписных джинсах, сидящей напротив него, с её весёлым щебетанием, диктофоном, блокнотом и ручкой. Также эти два образа не вязались с ожидаемой непунктуальной журналисткой. - Может, начнём уже? Чем раньше мы начнём, тем быстрее кончим? – предложила она, и он её прекрасно понял, должно быть, это интервью доставляет ей не меньше неудобств, чем ему, просто она умеет лучше скрывать истинные эмоции, в волю характера и профессии. - Да, конечно, - он вытер появившуюся на лбу испарину белоснежным платком. - Жарко, да? Может, попросим открыть окно? - Да, нет, уже лучше. Давай начинать. - Веник… ты же не против, что я называю тебя Веником? - Нет, конечно, - да что ж это такое то? Соберись, тряпка! И возьми свои эмоции под контроль, не маленький уже. - Веник, для начала расскажи о своём изобретение. - Открытие, - машинально поправил он её. Не по-людски это как-то получается, столько лет не виделись, а теперь сидят и говорят о его открытие, как абсолютно незнакомые друг другу люди. А ведь он может столько всего узнать, как Людмила Сергеевна, как Маша, девочки? Как она сама? Но хочет ли он, хочет ли она? Надо ли ему впускать прошлое в уже сложившуюся жизнь? А может она и сама не захочет говорить, это ведь только работа. Ладно, из вежливости можно поинтересоваться, в конце концов, их столько связывало. - Ну, да, открытие. А я что сказала? Ладно, так, что ты можешь о нём сказать? - Моё открытие… Даша, странно всё это как-то. Столько лет не виделись и говорим о физике, расскажи хоть, как ты. Это, конечно, не моё дело, но просто мы, же раньше… ну… - Да, я понимаю. Ну, у нас всё хорошо. Мама работает, папа в Красноярске, но пару раз приезжал сюда, Женька всё ещё на радио… - Да, я слышал пару раз в машине. Прости, что прервал. - Да, ладно, ничего страшного. На чём я остановилась? А, Женька работает на радио, Пуговка учится, ещё занимается в художественной школе, Галина Сергеевна опять получает высшее образование, работает в какой-то фирме, я не очень в этом разбираюсь, у бабушки всё так же, только она уже не преподает, ушла на пенсию, Машка замуж вышла год назад. - Да? Правда? - Ага, домохозяйка, варит щи-борщи, примерно ждёт мужа с работы и ждёт ребёнка. - А за кого? – Веник усиленно пытался представить кокетку Машу у плиты, с поварешкой и огромным животом, но что-то не очень получалось. - За Пашу, то есть за Клюева Павла Сергеевича, он в нашей школе информатику вёл. Что? – она удивлённо подняла бровь. - Что? – не понял он. - Просто у тебя такое лицо… смешное. - В голове не укладывается, Маша, щи и поварёшки. - Ага, мы всей семьей тоже долго привыкали, а теперь я её другой просто не представляю, - усмехнулась она, напомнив прежнюю Дашу. - Понятно, а ты сама-то как? – спросил он и затаил дыхание, её судьба была ему не безразлична, как бы он не пытался это скрыть, даже от самого себя. - Я, ну, как видишь, жива, здорова. Работаю в журнале, книжки пишу иногда. - Книжки пишешь? – искренне удивился он, хотя представить Дашу с чашкой кофе у монитора и в очках было куда легче, чем Машу в халате необъятных размеров, - А какие? Романы? Детективы? Фантастику? - Со всем угадал, я пишу фантастические романы с элементами детектива. «Серая пелена дождя», «Прости за всё…», «Привычка», может, слышал? - Нет, кажется, нет, точно, нет. Ты же знаешь, я кроме физики ни чем не интересуюсь. Но я обязательно прочту, - он не врал, ему до ужаса захотелось покопаться у неё в голове, узнать, о чём она думает, ведь автор вкладывает в свои произведения частику себя, частичку своей души. Он был абсолютно точно уверен, что Дашины книги отличаются от дешёвых романов, которые можно купить на каждом углу. Потому, что Даша, пишущая про Антонио и Карменситу – это уже фантастика, как бы она не изменилась, - А у тебя нет с собой книг? - Увы, нет, Будешь? – предложила она плитку шоколада с фундуком. - Ну, давай, спасибо, - он аккуратно отломил шоколадку и запустил себе в рот, сладкая, вязкая и тающая, после неё во рту остался неприятный привкус горечи, - А с личной жизнью как? – задал он интересующий вопрос, невольно заметив, что уже не чувствует себя так неудобно и скованно, а скорее наоборот. Наверное, всё дело в расслабляющей атмосфере кофейни, терпком аромате корицы и тающем во рту шоколаде. - Я вот, замуж выхожу, - Веник вздрогнул, нет, он не ревновал, некоторые ревнуют к прошлому, но ревновать прошлое? Это нонсенс, и он не ревновал, просто его самолюбие было задето, она отказала ему, но согласилась на предложение другого. Интересно, чем этот парень лучше его, Веника? Хотя, чему удивляться? Дашка повзрослела, а тогда ей едва стукнуло восемнадцать. - И кто он? Наверное, он какой-то особенный? – с обидой переспросил Веник, должен же он знать, кому его предпочла Даша. - Да, очень. Знаешь, он не такой, как все. Его зовут Петя. Он чудесный парень, занимается альпинизмом, любит экстрим, работает в сфере рекламы. «Женская профессия» захотелось сказать ему, но он решил не комментировать, это не его дело. - Нас познакомила моя лучшая подруга, его коллега, - она снова удивила его, у той Даши отродясь не было подруг, в прочем, он, наверное, тоже изменился. Просто, когда каждый день видишь в зеркале физиономию кудрявого парня, не замечаешь перемен в нём. - Здорово, - он кивнул, не зная, что ещё сказать. А что обычно говорят бывшей девушке, которая расхваливает своего жениха? - И когда свадьба? - В октябре. Подожди, по-моему, это я беру у тебя интервью, а не ты у меня. Давай рассказывай, как живёшь? Не женился ещё? - Не женился. Работаю, изобретаю. Родители мои в Москву перебрались. Что ещё? Ну, вроде всё. - Физика, физика, физика… всё ясно, ничего не меняется. Ну, что может, уже начнём? - Знаешь, Даша, а давай я вышлю тебе по факсу кое-какие бумаги, ты там прочитаешь, разберешься, а дальше сама домыслишь. Я просто тороплюсь, - ему вдруг ужасно захотелось уйти. Уйти от Даши с её сладким шоколадом, сёстрами и женихом, захотелось уйти из этой дурацкой кофейни, пропитанной атмосферой тепла, уюта и романтики. Должно быть зимой влюблённые парочки частенько забегают сюда, чтобы погреется. Но они-то с Дашей не такие и зачем делать вид, что всё нормально. Потому что это не-нор-маль-но, неправильно, сидеть тут и болтать, как старые друзья, дружба между ними невозможна, как и что-то другое. Она просто журналистка, а он просто успешный физик. - Ладно, только у меня факс сломался, а у тебя с собой этих бумаг нет? - Даш, давай мы сейчас заедем ко мне, я дам тебе бумаги и мы распрощаемся. Договорились? - Договорились, - на удивление быстро согласилась она, должно быть её голову тоже посещали такие мысли.
Лили: Глава третья. Всего лишь воспоминание… Веник повернул ключ и надавил на газ. Даша сидела рядом на переднем сидение и листала свой блокнот. Его всё ещё не покидало это странное ощущение. Ощущение того, что так быть не должно, будто кто-то выхватил сценарий твоей жизни из цепких рук злодейки-судьбы и на ходу приписывал всё новые и новые строки, хотя так и есть, он сам пишет свой сценарий и, как главный «сценарист» сейчас борется с желанием включить в него нового героя, а точнее героиню. Нет, эта девушка затерялась где-то на первых страницах и совсем не обязательно ей возвращаться вновь и уж тем более задерживается, иначе он за себя не ручается… - Может, включим радио? – предложила Даша. - Да, конечно, давай, - его пальцы потянулись к заветной кнопочке и на полпути столкнулись с холодной женской ладонью. По коже пробежали мурашки, и он поспешно отдёрнул руку. - Прости, - промямлили он, опуская глаза, - Рука холодная, - частично это было правдой, её характерная особенность. Когда-то давно он прикасался к её ледяной коже с нескрываемым удовольствием, растирал её ладони своими, грел её шею тёплым дыханием. Ещё раньше весь этот «холод» на удивление превосходно сочетался с её мрачным таинственным готическим образом, подчёркивая всю загадочность девушки. Она казалась ему неприступной снежной королевой, так и оказалось, поначалу ему удалось растопить ледяное сердце Даши, но в итоге оказалось, что это лишь иллюзия. А лёд, как не крути, твёрдый, как гранит и ничего с этим не поделаешь. Да к тому же острые сосульки её души больно ранили в самое сердце. Но теперь это уже не важно, это всего лишь прошлое. - Ничего, - она всё-таки закончила начатое, и теперь из динамиков доносился сладкий женский голос, поющий о солнце, облаках, голых мужских руках и прочей ерунде, очередная незатейливая песенка… - М-да, а ничего получше нет? – Даша прокрутила несколько радиостанций и наконец, остановилась на «Радио Активное», где её сестра бодрым голосом поздравляла всех с последними деньками лета. - О, Женька! Её-то и послушаем. Э… хорошая машина, кстати. Салон такой уютный. - Спасибо, - сказал он с гордостью за свою «красавицу», новехонькое чёрное «Вольво» он любил ужасно, купил его на деньги, полученные за недавнее серьёзное открытие в мире физике, и от этого гордости становилось ещё больше, - А у тебя самой есть машина? - Ага, потрёпанная колымага, старый форд, но от этого не менее любимый. Я к нему привязалась, хотя обычно меня Петя возит, ну или на метро, так быстрее. - Я бы сам на метро с удовольствием, но, во-первых, статус не позволяет, а, во-вторых, мама, которая считает столичное метро обителям порока и эпицентром заразы и микробов. - Понятно, - протянула она и снова погрузилась в свои записи. Пробка, как назло, хотя чего он ожидал в три часа дня, да к тому же в воскресенье? Это Москва, давно пора привыкнуть. Натянутое молчание между ними становилось всё напряжённее. Неловкие и неприлично долгие паузы, шаблонные фразы, брошенные иногда вскользь. Он-то понимал, что всё это притянуто за уши, все эти улыбки с её стороны, деланная вежливость с его. А попытки завести непринуждённую беседу с треском проваливались, что неудивительно, учитывая, что последнюю их встречу не назовёшь «мирной» и расстались они, мягко говоря, не друзьями. - Приехали, вот и мой дом! – с облегчением выдохнул Веник, припорковываясь возле подъезда, - Жди меня в машине, я скоро вернусь. - А на каком ты живёшь этаже? - На тринадцатом, а что? - Да просто интересно, - Даша оглядела сверху вниз тридцатиэтажное здание, - Всегда хотела жить высоко. - Ну, тринадцатый это не высоко, ладно, я скоро, - он выбежал из машины и скрылся в подъезде. Даша проводила его взглядом, мысленно удивляясь тому, как он изменился. У неё была неделя, чтобы подготовится к интервью морально, а он… признаться, она думала, что будет хуже, что он возможно даже не захочет говорить с ней. Поначалу, узнав о том, что ей придётся брать интервью у Веника, она испугалась, начала отнекиваться, и вместо неё чуть было не пошла другая журналистка, но в последний момент ей жутко захотелось увидеть его. Всю эту неделю она жила с мыслью о нём, вспоминала прошлое, смотрела фотографии, и с каждой минутой нестерпимое желание увидеть его возрастало, хотелось узнать, как он, что с ним стало, не женился ли он, здоров ли? Чему удивляться? Они столько пережили вместе, это было её первое настоящее чувство, а первая любовь по обыкновению самая яркая и запоминающаяся, но практически никогда не заканчивается браком, так и в их случае. Сейчас она счастлива, у неё есть любимая работа, любимая семья, любимые друзья, любимый молодой человек. Петя, при мысли о нём сердце сладостно заныло, захотелось прижаться к его груди, впиться в такие родные губы жадным поцелуем и не отпускать, питаться его любовью, отдаваться ему до последней капли. Когда он был рядом, ей казалось, что она тонет, всё вокруг становилось таким размытым и неясным, поначалу её это пугало, она не помнила себя от переполняющих чувств, но стоило ей вынырнуть, как возникала острая необходимость погрузиться в эту затягивающую пучину снова, снова, и снова. Наверное, именно так чувствуют себя наркоманы. А Веник… просто глава её книги, она, как писатель, всё приравнивала именно к книгам – людей, человеческие жизни, чувства. Её жизнь – её книга и пусть глава с названием «Васильев Вениамин Викторович» оставила после себя неприятный осадок, и, увы, не кончилась хэппи-эндом, она ни за что не согласилась, бы вырвать эти страницы её книги потому, что именно они послужили толчком к её новой жизни, они изменили её и, как она сама считала, в лучшую сторону, именно они запомнится надолго. Это не было кульминацией, это было началом, началом всего, началом её самой. Именно эти страницы она будет перечитывать в старости, вспоминая лучшие минуты своей жизни, проведённые с кудрявым физиком… а сейчас это только прошлое, назад не вернёшься, да и надо ли? Надо жить настоящим, а та глава, пусть так и останется воспоминанием. - Вот держи! – Веник выбежал из подъезда и протянул ей папку, - Тут всё, что нашел. Ну, что куда тебя отвезти? - Меня? Да, никуда. Я сама пойду, тем более у меня подруга в соседнем доме живёт, зайду к ней, - она приняла папку из его рук и вышла из машины, - Спасибо, было приятно повидаться. - Да, мне тоже. Ты, если что обращайся, пока, - он в неуверенности замялся, не зная, как с ней прощаться, но Даша во время нашлась и, чмокнув его в щёку невесомым поцелуем, удалилась. - Прощай, - прошептал он, зная, что это была их последняя встреча. Хотя, кто знает, как сложится судьбы, вдруг кто-то снова сыграет над ним злую шутку, вернув Дашу в сценарий его жизни, но это вряд ли. А сейчас его ждёт Таня и уж она-то точно останется в этом сценарии надолго.
Лили: Глава четвёртая. Рука и сердце, а большее мне и не надо… Что ж за день такой? Сначала мама, потом Даша! Это уже, ни в какие ворота не лезет. Ещё предложение делать, ни слишком ли много для обычного воскресенья? Теперь ещё и Таня, оделась, как на официальную встречу: рубашка застёгнута на все пуговицы, прямые классические брюки и пиджак, он же ей сказал, что это будет р о м а н т и ч е с к и й ужин, а она вередилась, как на деловые переговоры. Он, что женится на акциях? Хотя, наверное, так и есть, брак с Таней просто выгодная сделка. Так будет лучше для всех, для него самого, для Тани и, как бы странно это не звучало, для Даши. Ну, вот опять она лезет в его мысли, сколько можно? Такое ощущение, что их заперли в одной комнате и, как бы они не старались разойтись по разным углам, сам факт того, что комната у них одна на двоих остается неизменным, и в любом случае они постоянно будут пересекаться потому, что вечно стоять в одном углу невозможно. - Вениамин, следи за дорогой! – вскрикнула Таня, когда они чуть было, не врезались в КАМАЗ, хотя может, так было бы и лучше? Да, что за чушь? Какие-то странные мысли сегодня в голову лезут. - Прости, - прошипел Веник сквозь зубы, с силой посигналив какой-то проезжавшей мимо «БМВ», - Куда прёшь?! - Вениамин, как грубо! – укорила его Таня, сморщившись. Иногда ему казалось, что она его вторая мама, вечно учит чему-то, норовит утешить и пожалеть, а зачем ему эта жалость, если у него всё прекрасно? - Таня, чего тебе от меня надо? Скажи, что ты от меня хочешь? - Я? У тебя случилось что-то? Всё хорошо? Вениамин… - Ничего у меня не случилось и не надо звать меня Вениамин, слишком официально, а мы с тобой люди не чужие. - Просто «Веник» как-то смешно звучит, но, если тебе нравится, я буду называть тебя Веником. - Да, зови уже, как хочешь! – он с силой надавил на газ. Хватит, Веник, успокойся. Вдох-выдох, вдох-выдох, всё хорошо. Что ж ты за свинья такая? Ты ж ей предложение делать собрался и сорвал на бедняжку всю накопившуюся за эти годы злость на Дашу… нельзя так. Таня тут не причём, это, только их с Дашей дело, хотя кого он обманывает? Это только его дело и он сам обязан разбираться со всеми своими тараканами, которых в последнее время нашёл у себя в голове изрядное количество. Нельзя, впутывать сюда Дашу и уж тем более Таню, которая и не догадывается о том, что сегодня он получил «привет» из прошлого, - Приехали, - Веник припарковался на стоянке для посетителей ресторана и, выйдя из машины, галантно помог Тане, подав руку и открыв дверь, пытаясь тем самым загладить свою вину. - Благодарю, - девушка растянула губы в улыбке. Этим-то она ему и нравилось, она никогда не обижалась, а, если и обижалась, то эмоций по этому поводу не выражала, что освобождало от долга просить прощение. - Пошли, - он, придерживая перед своей будущей невестой дверь, пропустил её в большой зал цвета слоновой кости. - У нас заказан столик, Вениамин Васильев, - объяснил Веник официанту, который тут же проводил парочку к их месту в центре зала, Веник специально заказал столик посередине, чем больше народу вокруг, тем больше уверенность в том, что он не изменит своего решения. - Спасибо, - Таня приняла меню из рук официанта и её глаза забегали по названиям блюд, Веник тем временем изучал винную карту. Как только они сделали заказ, официанта и след простил. Невероятная скорость выполнения работы, сочетающаяся с вежливость и качеством обслуживания, уровень заведения чувствовался во всем. От предложенных блюд европейской кухни до тщательно отглаженных салфеток и приятного прохладного воздуха, равномерно расплывающемуся по всему залу. - Ваш заказ, горячее будет через пятнадцать минут. - Хорошо, и можно попросить вас кое о чём? Поставьте вот эти цветы в вазу. - Конечно, - Таня протянула официанту букет белых роз и он скрылся. - Вениамин, то есть, Веник, я не хочу лезть не в своё дело, но, по-моему, тебя что-то тревожит, я могу помочь, - снова эта забота в его глазах, неужели она не понимает, что это мужчина должен заботиться о женщине, а не наоборот, ей бы щенка завести.… Хотя, раз уж так вышло, и он собирается связать с ней свою жизнь, почему бы не поделится переживаниями? Но, наверное, сейчас не самое подходящее время. Да, точно, говорить о своей бывшей девушке, делая предложение настоящей, не самая лучшая идея. - Таня, как ты понимаешь, я неспроста пригласил тебя сегодня в ресторан, - он накрыл её ладонь своей. - Пока ещё не очень. - Так вот, мы уже довольно давно вместе и я считаю, что наши отношения должны перейти на новый уровень. Мы взрослые люди и уже готовы морально к тому, чтобы создать свою семью, - он нащупал в кармане бархатную коробочку и положил на стол перед Таней. - Ты что делаешь мне предложение? – изумилась девушка, и Венику тут же вспомнилось лицо Даши, когда он просил её руки. Что за напасть такая? Даже, когда он делает предложение Тане, думает о Даше. Наверное, виной тому их сегодняшняя встреча, чувства не проснулись, но от воспоминаний никуда не деться… …Простая прогулка перед сном, это стало своего рода традицией. Он и она, взявшись за руки, гуляют по московским улицам, болтая о всяких глупостях или просто молча, погружённые каждый в свои мысли и так до поздней ночи. Вот и сейчас, узкую тропинку в парке освещала лишь полная луна. - Полнолуние, - вслух сказала Даша загробным голосом, - А ты знаешь, что это значит? - Эмм, нечисть всякую, наверное, - вспомнил он готское прошлое своей девушки. - Ага, оборотней и вампиров, а ещё маньяков и извращенцев. Пошли быстрее, а? – Даша огляделась по сторонам и прижалась к Венику покрепче. - Ты что боишься? - Ничего я не боюсь. То есть боюсь гнева мамы, которая будет в восторге, когда узнает, во сколько я вернулась домой. - Бууу! – зарычал Веник и схватил её за шею, делая вид, что вгрызается зубами в её горло. - Ааа! Веник, ты что идиот? – Даша слегка отстранилась от него и грозно сверкнула глазами. - А говоришь, что не боишься вампиров и оборотней. - Вампиров и оборотней не боюсь, а вот маньяков и извращенцев да. Всё пошли, вампир-самоучка! – она схватила его за руку и потянула вперёд. - Я не вампир, крови твоей мне не надо, - он остановился и развернул её к себе лицом. - А чего ты от меня хочешь – игриво спросила она, поднимая бровь. - Хочу… хочу… - задумался Веник, чего же он хочет? Сейчас в данный момент хочет стоять так с ней вечно и смотреть в её леденящую бездну глаз, хочет, чтобы она всегда была рядом… - Рука и сердце, больше мне и не надо. Даша хихикнула. - Ты ведь шутишь, да? - Нет, я не шучу, Дашка, выходи за меня замуж? Ты согласна? На секунду ему показалось, что она выкрикнет «да» и кинется к нему на шею, но улыбка на её лице тут же сменилась растерянностью, казалось, будто сбываются худшие её страхи и это пугало его. Даша часто-часто заморгала, несколько слёз стекли по щекам, обставляя блестящие дорожки, она вздохнула и, облизнув сухие губы, тихим, но уверенным голосом проговорила: - Нет, - и сорвавшись на крик, повторила – Нет! – потом она убежала, он в растерянности смотрел на удаляющийся силуэт, а в его голове эхом повторялось глухое «нет», это «нет» ещё долго виделось ему в кошмарах, как и хрупкая женская фигурка, становящаяся всё меньше и меньше на фоне полной жёлтой луны… – Да, я делаю тебе предложение. Ты согласна? – вернулся он в реальность. - Да.
Лили: Глава пятая. Грани одиночества и «разнообразия» Как же он привык к одиночеству! Ни в том плане, что у него нет друзей, они у него есть, также у него есть родители и Таня. Дело совсем в другом, ему нравилось приходить вечером в свою холостяцкую берлогу, налив любимый чёрный кофе, снова погружаться в мир бесконечных формул и теорем. В иной день он просто устраивался в уютном кресле, вооружившись всё тем же кофе и какой-нибудь книжкой, а порой и вовсе, переступив порог квартиры, раздевался и валился на кровать, когда сил не оставалось даже на душ. Одиночество… такое многогранное понятие и почему некоторые так боятся его? Ведь интересному человеку никогда не бывает скучно одному, а Веник не без скромности считал себя интересным, это ведь так здорово просто побыть наедине с собой. Размышлять, анализировать, строить планы на будущее или наоборот возвращаться в прошлое в поисках ответа на вопросы или, поддавшись очередному приступу ностальгии. Когда живёшь один, не нужно смотреть вместе с женой какой-нибудь «Огонь страсти», оправдываться, почему так поздно вернулся или вдруг узнать, что она выбросила твои бумаги, потому, что они лежали не на месте, а значит, ни кому не нужны. Может ещё и поэтому он выбрал Таню. Она хоть иногда и излишне заботливая, но никогда не будет копаться в тебе без твоего на это разрешения, ей не нужен твоё внутренний мир, ей важно лишь внешнее спокойствие. А вся эта забота… просто попытка восполнить образовавшуюся в душе пустоту, а он был уверен, что именно она там и есть, пустота, не зияющая чёрная рана, не огромная дыра, а именно пустота. Таня ведь такая правильная, гладкая, ровная, в её жизни не происходит ничего такого, чем можно заполнить пространство внутри. - Я закончила, - Таня продемонстрировала костюм и белую рубашку, которые битый час приводила в порядок. - Спасибо. Может, останешься? – спросил он с надеждой, зная, что ответ будет отказом. Она всегда уходила, считала, что мужчина и женщина не должны жить вместе до свадьбы. - Нет, Вениамин. Я не буду вешать костюм в шкаф, чтоб не помялся, ты не против? - Нет, конечно. Положи на диван тогда. - Хорошо, - Таня разложила вещи на диване, параллельно поверяя, нет ли где складочки или не осталось ли где пятнышка, - Я пойду. - Пока, - он вышел в прихожую, чтобы проводить невесту. Когда он смотрел на Таню, одевающую туфли, ему вдруг жутко захотелось попросить её остаться. Его почему-то неожиданно испугало так горячо любимое одиночество, - Может всё-таки? - Вениамин, я же сказала, нет, - ответила она, выпрямившись, - И не забудь встреча в час. - Буду к часу, - обречённо вздохнул он. - Нет, Вениамин, будешь ты к девяти, - тоном, не требующим возражения, заявила она.- Если, конечно, не хочешь проспать первый шаг к твоему повышению. Целую, пока, - она чмокнула его в щёку и, расправив плечи, вышла за дверь. - Целую, пока, - эхом отозвался он и повернул ключ в замке. Вот и подходит к концу его обычный день. Очередной ничем незапоминающийся день. Пора бы уже привыкнуть, теперь такой будет вся его жизнь и в этом можно не сомневаться, ведь в качестве спутницы жизни он выбрал Яновскую Татьяну Вячеславовну. А это череда серых и скучных будней, ну или гладких и стабильных, разницы нет. Хотя, гладких и стабильных звучит гораздо привлекательней. Он бросил взгляд на часы 21:29, отлично, ровно через минуту позвонит мама. Она всегда звонит в 21:30, чтобы убедится, что Венюня уже дома, что он поел и собирается ложиться спать. И это называл свободой? Очевидно, брак ничего не изменит. Кто вообще придумал семейную жизнь называть браком? Брак – это изъян, вот опять в голову лезут странные мысли… заканчивая, Веник. Наверное, мама была права, нет, не в том, что он не должен на Тане жениться, а в том, что встав с ситуацией лицом к лицу, она видится совершенно в другом свете. Раньше надо было думать. Звонок. 21:30, как и ожидалось. - Да, я слушаю. - Венюня, это мама. - Я понял, - он перекрестился и приготовился слушать очередной список вопросов. - Венюня, ты дома? – конечно он дома, если она звонит на домашний, - Ты поел? Как себя чувствуешь? А зубы почистил перед сном? А Таня эта уже ушла? А почему у тебя голос такой больной, у тебя, что температура, я сейчас приеду! - Мама, я дома, поел, Таня ушла, зубы почистил, а голос у меня не больной, а уставший, выдался тяжелый лень. Приезжать не нужно. - Точно? - Точно. А ты как себя чувствуешь? - Ох, всё было бы отлично, если бы ты меня не волновал своими необдуманными решениями, Венюня! - Мам, я всё обдумал и принял правильное решения. - Видимо я плохо учила тебя тому, что такое хорошо, а, что такое плохо. Весь в отца, не видишь, где чёрное, а, где белое. - Мамуля, у меня всё хорошо. И давай уже закроем эту тему, я женюсь на Тане и ни что, и ни кто не изменит моего решения. - Упрямый, как осёл. Хотя, наверное, даже упрямее, чем осёл. В кого ты такой? «В тебя, мамочка, в тебя. Но точно не в папу» - захотелось ему ответить, но он сдержался потому, что после этого обязательно бы последовала лекция на тему «Не дерзи старшим», а закончилось бы всё фразой «Эта Москва тебя совсем испортила!» - Мама, давай не будем сориться, - предложил он примирительно. - Конечно, не будем, я же люблю тебя, Венюня, и желаю тебе ТОЛКО ХОРОШЕГО, - сделала она акцент на последних словах, но он предпочел сделать вид, что не заметил. - И я тебя люблю. Целую, спокойной ночи. - Сладких снов, Венюнечка! – мама положила трубку первой, поскольку где-то вычитала, что по этикету прощаться первой должна женщина. Веник ещё послушал гудки и тоже поставил трубку на базу. Вот теперь день официально закончился. Сейчас он выпьет любимое кофе, посидит и проанализирует день, а потом ляжет спать. Ерунда, что кофе бодрящий напиток, даже в чае больше кофеина. Кофе действует расслабляющее, особенно после тяжелого трудового дня и разговора с мамой. И плевать, что этот напиток в избытке вреден, в избытке вообще всё вредно. Жизнь его, что хочет с ней, то и делает, здоровье тоже его и тут он действует по тому же принципу, что и с жизнью. Приготовив, кофе, он сел за стойку и погрузился в свои мысли. День прошёл так, как он и планировал, всё, что написано в ежедневники – сделано. Это замечательно. Что там на завтра? Он распахнул книжечку в чёрной обложке и открыл на 5 сентября, так работа, сделка, позвонить маме, купить бумагу для факса, об этом можно попросить секретаршу Надю, что дальше? Позвонить в Питер и бла-бла-бла, в общем, ничего особенного. Звонок в дверь. Может показалось? Звонок в дверь. Не показалось, наверное, Таня всё-таки передумала, неожиданно, значит, не Таня. И кого это принесло? Он оставил недопитый кофе на стойке и пошёл открывать. Чёрт, шпана опять залепила глазок! - Кто? - Я, - раздался женский голос по ту сторону двери.
Лили: Глава шестая. Необходимость. Веник распахнул дверь. Галлюцинации. Этого не может быть, наверное, в последнее время он слишком часто о ней думал и теперь ему мерещится. Призраки прошлого всякие там, на ночь посещают. Нет, точно не кажется, это она. Стоит перед ним, настоящая, темноволосая, в светлых джинсах и белой футболке, он осмотрел её с ног до головы, чтобы убедится, что перед ним действительно Даша, и его взгляд задержался на её лице. Оно выражало такую боль и скорбь, что сердце заныло от переполняющей жалости и чего-то ещё, знакомого, но забытого. Она напоминала ему ту Дашу, которая пришла к нему в слезах, думая, что он женится на Маше. Беззащитная, одинокая, никому не нужная. - Даша, что случилось? – наконец задал он терзающий вопрос. - Я… я… пусти меня, пожалуйста, - дрожащим голосом произнесла она. - Да, конечно, заходи, - он всё ещё прибывал в шоке и, когда девушка переступила порог, поспешно закрыл дверь. Совершенно не понимая, что происходит. - Даша, может, расскажешь, почему ты приходишь вечером ко мне в таком состояние? Нет, может, скажешь, зачем ты вообще ко мне приходишь? – спросил он и тут же пожалел об этом, потому, что девушка судорожно схватила воздух ртом и подняла на него такие глаза, что его будто ледяной водой обдало, в этих серых глазах казалось напрочь отсутствует желание жить, настолько они были убитыми и безнадёжными. - Даш, я… - начал, было, он, но не успел договорить потому, что девушка уткнулась лбом в стену и затряслась в беззвучных рыданиях, окатив его новой волной шока и непонимания, - что происходит? - Я... – всхлипывание, - я не хочу больше… - снова всхлипывание, - не могу… - всхлипывание, - думала, что… - ещё всхлип. – Мне лучше уйти. Она развернулась к двери, но он перегородил ей дорогу. - Никуда ты не пойдёшь, по крайней мере, в таком состояние, - твёрдо заявил он, не уверенный в правильности своих действий. Но грехом было бы отпустить её одну. И, наверное, даже, если бы это была не Даша, а совершенно чужая девушка, он бы не позволил ей уйти. Даша облизнула губы и упала к нему на грудь, разрыдавшись с новой силой. Веник пошатнулся от неожиданности и, не найдя ничего лучше, как провести её в гостиную, придерживая за талию, усадил девушку на белоснежный диван. - Так, посиди тут, а я сейчас принесу воды, - он направился на кухню. Что, чёрт возьми, происходит? Как это странно, она сидит у него на диване и плачет, такая подавленная. К чему всё? Почему он? Столько вопросов, но все они путаются в голове от того, что все мысли и чувства сейчас сливаются в один безграничный океан жалости, боли и желания сделать так, чтобы у неё всё было хорошо. Сейчас, всё теряет смысл, главное – настоящее. - Вот, выпей, - он вернулся в гостиную и протянул ей стакан. Теперь Даша сидела на диване, подложив под себя ноги и обнявшись с подушкой, её плечи по-прежнему сотрясали от рыданий, - Ну-ну, всё хорошо, - он сел рядом с ней и привлёк её к себе, не найдя лучшего способа успокоить, - Выпей. - Спа… спа… спасибо, - она приняла стакан и поднесла к дрожащим губам. - Вот так, молодец, - Веник положил руку к ней на плечо и провёл ладонью по обнаженному предплечью, в ответ на его жест Даша ещё раз всхлипнула и прижалась к нему. Странно, она сидит рядом с ним, так близко, такая родная и в то же время чужая, забытая, потерявшаяся в просторах прошлого, но самая настоящая на данный момент. Он обнимает её, прижимает к себе, и будто не было тех лет разлуки, будто не было той раны, что она нанесла ему, будто не было мира, он исчез. Остались только она и размытая дымка забытых чувств и воспоминаний. - Успокоилась? - спросил он, спустя пять минут. - Угу, - она кивнула и отстранилась, продолжая обнимать подушку и изредка всхлипывать. - Может, расскажешь мне, наконец, причину своего странного поведения? – он взял её за подборок и, развернув к себе, ободряюще улыбнулся. Даша, даже не попытавшись, улыбнуться в ответ опустила голову и, сделав глубокий вдох, прошептала глухим голосом: - Предательство. - А поподробнее? Прости, что я лезу не в свое дело, просто, если я не узнаю всей ситуации, я не смогу тебе помочь. А я хочу тебе помочь, слышишь? - Дай мне минуту, - она закрыла глаза и напряглась. Боль, обида, страх, ненависть, разочарование. Она не может держать это в себе, ей необходимо кому то выплакаться и пусть это будет он, а о последствиях подумает завтра, достаточно начать, а дальше слова сами польются рекой. - Я слушаю, - кивнул он, когда она подняла на него глаза. - Я думала, что он любит, а оказалось, что нет… он предал, предал меня. Изменил, да ещё с кем? С Настей, моей лучшей подругой. Дура, верила, что они просто друзья, дура, влюблённая идиотка, закрывала на всё глаза, прощала всё. А что теперь? Теперь ничего. Я не хочу больше жить, - в её голосе слышалась столько отчаянье, что он понял. Она не шутит. - Постой, не говори так. Я понимаю тебя, слышишь? Понимаю, на этом жизнь не кончается. Я понимаю. - Боже! – она запрокинула голову назад и издала истерический смешок, короткий и прерывистый, будто что-то в ней порвалось, сломалось, - Дура, я такая дура! Пришла к тебе и изливаю душу. Прости. Это смешно! Нет, вру, не смешно, мне совсем не до смеха и тебе. Я теперь понимаю, что тогда сделала. Прости. Просто ноги сами понесли, не знаю, что произошло. Боже, как же больно! Какой смысл теперь жить? Скажи. Я ведь не нужна ни кому! – воскликнула она и упала к нему в объятья. Бедная, сердце разрывалось от жалости. Он нежно провёл по её спине, утешая. Если он когда-нибудь увидит этого Петю или Рому или как там его, убьет, из-под земли достанет, но заставит его заплатить за эти минуту её жизни. Никто. Никогда. Не посмеет. Больше. Причинить. Ей боль. Каким же он был глупцом, когда сбежал. Он мог остаться, быть её другом, знал ведь, что одна она не справится, он мог просто быть рядом и оберегать её от ошибок. Нет, боль была слишком велика, и находиться с ней было пыткой. Прошлое… пора бы забыть его, отпустить. Надо жить настоящим. А настоящее такого. Она одна, без желания жить, с огромной раной на сердце и чувством вины за прошлые ошибки сейчас так близко. Он снова чувствует её запах, снова гладит её волосы, снова прижимает к себе и снова шепчет слова утешения. Нет, это не проснувшаяся любовь, это необходимость. Она нуждается в нём, а он нуждается в ней. Он позаботится о том, чтобы всё было хорошо и плевать, что возможно он ещё неоднократно пожалеет об этих словах. - Всё будет хорошо, я позабочусь о тебе.
Лили: Глава седьмая. Новое утро Новый день. Очередной нудный и скучный, не обещающий никаких сюрпризов. Веник открыл глаза, вокруг всё, как всегда. Белоснежный диван, телевизор, кресла, книжный шкаф, журнальный стол, квартира погружена в атмосферу одиночества, безмятежности. Значит, это был сон, странный сон… говорят, что сны это то, что мы подсознательно желаем или боимся. Только боится ли он того, что Даша задержится в его жизни? Или желает? Спорный вопрос. Наверное, он просто заработался, сегодня же возьмёт отпуск. Хотя, не о каком отпуске не может быть и речи, учитывая, что именно сейчас возможнее всего его повышение и что он будет делать без работы? Сидеть, и пялится в телевизор, ходить по вечерам в спорт-бар и пить пиво с друзьями, в общем, проводить массу бездарных дней? Нет, это определённо не для него. Все рождены для чего то и у каждого есть своё предназначение. Бог наградил его талантом к точным наукам, но и в его банке есть ложка дёгтя, посвящая себя работе, он напрочь лишён личной жизни. Таня. Таня – это тоже часть работы, её неотъемлемая часть, помощница, ассистентка, невеста, совесть и залог однообразия в одном флаконе. Хорошо, что судьба послала ему именно её в качестве спутницы жизни, она никогда не будет ныть из-за недостатка внимания или того, что он всё время уделяет физике, а скорее наоборот, будет поддерживать во всех начинаниях и даже подгонять, когда он вдруг захочет завязать с наукой. Смешно. Сколько там времени? Шесть. Рано. Хотя, учитывая московские пробки, даже поздно. Сейчас быстро в душ и на работу, костюм… отглажен. Вот он. Веник зашёл в ванную и с удивлением понял, что забыл раздеться, точно заработался… что он помнит? Как Таня ушла, потом мама позвонила, затем Веник пошёл пить кофе и, наверное, тогда и уснул, а потом… перед глазами отчётливо встало лицо Даши, с распахнутыми от боли глазами, пустынными и одинокими, с дрожащими губами, шепчущими что-то невразумительное. Нет, это сон. Если бы это было реальностью, Даша бы не пришла к нему, она обратилась бы к сёстрам, к родителям, а во сне… Во сне она объяснила это тем, что поругалась с родственниками из-за Пети, которого девочки и Людмила Сергеевна считали проходимцем и оказались правы, а теперь ей было стыдно идти и признавать свою неправоту, больно понимать, как ты обманывала себя, других, как обманывал он и, что всё это было лишь игрой. Как-то так, Боже, он сходит с ума. Душ не помог. Остается понадеяться на любимый напиток. Веник побрёл на кухню, вчерашняя чашка так и стояла на стойке, бросив её в посудомоечную машину, Веник достал новую и занялся приготовлением кофе. Телефон. Должно быть Таня или мама, только у двух этих женщин хватило бы совести звонить ему в такую рань. - Вениамин Викторович Васильев слушает, - поздоровался Веник, поставив приготовленный напиток на стойку и усаживаясь за неё. - Вениамин, ты уже встал? – раздался требовательный голос его невесты на другом конце провода. - Да, давно. Я сейчас завтракаю. - Вот и отлично. Не опаздывай и приятного аппетита! - Пока. Люблю тебя -…. – гудки. Разве сложно сказать три слова «Я тебя люблю» или просто «И я», «я тоже», если подумать, Таня никогда не говорила ничего подобного. Да и он тоже особо не разбрасывался, но всё же пару раз, а она, в ответ только молчала или кивала, как-то сказала «Спасибо». Не совсем уместно. А может она и не любит его вовсе? Васильев, опять ты за старое! Не любила бы – не приняла бы предложение. Таня верная и надёжная, этого достаточно в доказательство её любви, может она просто не любит разбрасываться словами или считает, что женщина не должна говорить каких слов. Да мало ли… и вообще, какая разница? Любит – не любит? Детский сад какой-то, любовь – это нечто мифическое и отрицающая все законы и теории, значит абсолютно бесполезное. И вообще, все эти розы, конфеты, поцелуи обычно лишь начало отношений и является признаком лишь первых двух лет большинства браков. А дальше всё перерастает в привязанность, привычку и отношение больше напоминают тандем, стремление поддерживать друг друга во всех начинаниях, так зачем искать эту хвалебную «половинку сердца», если можно с самого начала сделать залогом отношений надёжность, поддержку и стабильность, обходя романтику и розовые сопли стороной. Они с Таней нашли в лице друг друга такую вот опору и это замечательно. Он любит её, несомненно, и это тоже просто отлично. А вот, какой именно любовью, не суть важно… Что за дурацкая привычка начинать день с самокопаний и анализа собственной жизни и взаимоотношений? Пора с этим завязывать, это не лучшее начало дня. Завтра обязательно начнёт день с… пробежки! А что? Отличная идея, и себя будет держать в форме, и заряд энергии на целый день, и мама одобрит, и хоть какое-то разнообразие. Сплошные плюсы! Как он раньше не додумался? Звонок в дверь. Кого это ещё принесло? Фантастически напоминает сон! ОН сидит после телефонного разговора за стойкой, попивает кофе и занимается самоанализом, а потом вдруг его размышление нагло прерывает звонок. М-да… ладно, пойду открою. Наверное, Таня. Как это в её духе! Заявиться с утра пораньше и наблюдать, как он собирается, хотя скорее контролировать. Ну, раз Таня, то может и подождать пока он оденется, не встречать же будущую супругу в одной «шпаргалке», привычка со школы, исписывать все предметы этой части гардероба физическими формулами и законами, бред, но что поделаешь? У всех есть свои вредные привычки, только у него она немного странная. Рубашка. Брюки. Пиджак потом. - Кто? – молчание, странно, наверное, уже ушла, не дождалась, а вот это совсем на Таню не похоже! Таня терпеливая. Веник распахнул дверь. «Ни кого» - первая мысль, но позже он увидел, что на коврики возле двери лежит какая-то коробка, посылка. От кого? И стал бы почтальон оставлять её, не дождавшись пока поручатель распишется. Может бомба? Конкуренты, бред, ему явно пора в отпуск. И вообще лучше, чем гадать, нужно её открыть, даже, если там бомба, то может это и к лучшему. Веник взял коробку и занёс её в дом. Маме это не понравится, ух как не понравится! А она и не узнает, он решительно разорвал упаковку и удивился содержимому. Стопка книг и журнал. «Seven Wonders», а это всё объясняет, интервью готово. А книги… «Даша Васнецова», значит, сдержала обещание, он вял первую из них с интересным названием «Серая пелена дождя» и открыл на развороте. «Венику. Спасибо за поддержку и понимание. С уважением, Даша». Он несколько раз перечитал эти строки и с ужасом понял, что это был не сон.
Лили: Глава восьмая. Друг или враг? - Вениамин, да, что с тобой сегодня? – Таня тряхнула его за плечи. - Со мной всё хорошо, - ответил он на автомате, глядя сквозь свою невесту. Он прекрасно понимал, что её сейчас волнует ни сколько его душевное состояние, сколько то, что они чуть не лишились выгодного контракта, над которым так долго хлопотал Кушчинский. - Я понимаю тебе сейчас сложно, - она села на край рабочего стола и взяла его за руки, - Но мы должны бороться, мы должны стараться и заполучить спонсора. Ты ведь понимаешь, что без денег твоё изобретение не получит должного толчка и наша компания не выйдет на новый уровень, а значит ты останешься без повышения. Ничего она не понимает. М-да, да и куда уж ей? Она ведь пустая и безжизненная, рыться в глубинах человеческих душ не для неё и это даже хорошо. Наверное, он слишком критичен к ней, надо быть помягче. - Таня, я обещаю тебе, что больше этого не повторится и обещаю, что впредь буду ответственнее относиться к работе. - Прекрасно. Я рада, что мы друг друга поняли, - она резко встала и, отпустив его руки, как что-то ненужное и мешающее, направилась к двери, не забыв одарить его белозубой улыбкой. Ну, наконец-то можно побыть одному, как же он устал… два года без отпуска. Веник потёр виски и в прямом смысле погрузился с головой в работу, зарывшись лицом в кипе бумаг на столе. - Что совсем замучила? – раздался мужской голос прямо над ухом. - Кушчинский? – Веник поднял голову, - Что тоже будешь читать мне нотации? - Да ладно, дело сделано и хорошо, а то, что чуть не сорвалось, так это и моя вина тоже, - он плюхнулся в кресло напротив. – Так, что совсем невестушка замучила? - С чего ты взял? - Меня можешь не обманывать, по глазам вижу. Все они сначала белые и пушистые, а потом на шею залезают, и коготки-то свои выпускают. - Да, нет, Таня не такая. Просто я, действительно, очень устал. И ночь была тяжёлой. - А, что это ты такого ночью делал? – игриво спросил Игорь, подмигивая. - Ничего особенного, - Веник облокотился на спинку стула, - В смысле, ничего такого, о чем ты подумал. И вообще, что за допрос? - Не допрос, а любопытство. Так значит, всё-таки замучила тебя Татьяна. - Нет… не знаю, да какая тебе разница? - Мужская солидарность. Хочешь, я её в командировку на недельку отправлю, а ты пока посидишь один, подумаешь о жизни и проанализируешь всё? - И куда ты её отправишь? - бесцветным тоном поинтересовался Веник, зная, что идея провальная. - А в Уфу! А что? Скажем, проконтролировать подготовку к фестивалю, как тебе? В принципе, не такая уж и плохая идея. Прав Кушчинский, ему нужно всё обдумать, хотя раньше думать надо было… в любом случае немного поразмыслить и побыть одному не помешает. - Мне нравится, давай уже шли её в эту Уфу. - А сам-то не хочешь в отпуск? Два года уже сидишь. - Нет. Для меня работа – лучший отдых. Всё давай, иди, подписывай приказ о том, чтобы моя невестушка упорхнула в Уфу, только ей не говори, что я в этом замешан. - Считаешь меня дураком? Ладно, иди уже домой, смотреть на тебя страшно. Скажу, что отправил тебя по важному делу. Работа – отдых, говоришь. Так вот, хватит отдыхать, вали домой, Васильев! - Спасибо, Игорь! Ты настоящий друг! – Веник в порыве похлопал Кушчинского по плечу и убежал, пока тот не передумал. Оказавшись на улице, он глубоко вдохнул загазованного столичного воздуха, всё лучше, давящих офисных серых стен. Как всё замечательно складывается! Таня уезжает, он сам в отпуске. Неделя размышлений и самоанализа. Одиночество так многогранно и интересно, что проводить время наедине с собой куда полезнее, чем в душном офисе, по коридорам которого носятся бесчисленные работники с замученными лицами, гораздо реже с горящими и наполненными энтузиазмом глазами. Таких любителей работы встретишь редко, но Веник всегда относился к ним, а сейчас… сейчас просто в жизни чёрная полоса. Два года однообразия, хотя его ждёт ещё целая жизнь рутины и банальностей, а ещё неделя отпуска, которую он уже спланировал провести, сидя в душной квартире и погрузившись в научный труд. Короче, не жизнь, а сплошное веселья! А на, что он, собственно говоря, жалуется? Ведь именно спокойствия и стабильности так страстно желала его душа. Он завёл машину и, надавив на газ, помчался домой, в свою уютную и пока холостяцкую берлогу.
Лили: Глава 9. Кофе и шоколад. - Ну, ладно, всё пока, обещай звонить! – Веник ещё раз чмокнул свою невесту на прощание и легонько подтолкнул её вперёд к вагону. - Пока! – Таня махнула рукой, и её стройная фигурка затерялась в толпе таких же торопящихся и опаздывающих на поезд. Всё! Вот она! Долгожданная свобода! Сейчас он поедет домой, отключит телефон, запрет дверь на все замки и проведёт ровно семь дней вдали от Московской суета, заботливой мамочки, занудной невесты и рутинной офисной работы. Целая неделя! Только он, пустая квартира, кофе и физика, наконец-то можно просто изобретать для себя, а не для дядечки в костюме от Армани и с толстым кошельком. Ещё нужно заехать в супермаркет за корицей, которую внимательная Таня, как всегда, забыла купить! Летняя жара наконец-то спала. Жизнь-то налаживается. Припарковавшись возле магазина, он поставил машину на сигнализацию и направился за долгожданным пакетиком корицы и банкой кофе, который тоже уже был на исходе. Ещё можно купить шоколадку, «любимых» кексов у него и так целый шкаф, а всё благодаря маме и Тане, которые считали своим долгом «порадовать» своего «дорогого мужчину» чем-нибудь сладеньким. Только вот от такого избытка кексов они уже давно перестали быть его любимыми, перенасыщение вредно во всём, всё должно быть в меру, кроме кофе, разумеется. Так, корица, банка бразильского кофе, можно взять ещё одну, хотя третья тоже не повредит, про запас. Что теперь? А, шоколадка, скажем с цельным фундуком. Рука потянулась к заветной плитке, но столкнулась с женскими пальчиками на полпути к цели, к счастью, привыкшие к тонкой работе пальцы Веника оказались проворней и увести трофей, прямо из цепких коготков конкурентки для них не составило труда. - Я первая заметила этот шоколад! – возмутилась девушка. - А почему бы вам не взять другой? – не желал уступать добычу Веник. - Веник?! Даша?! – одновременно воскликнули они, подняв друг на друга округлившиеся глаза. - Вот так встреча! – искренни удивился он, «похоже эта девушка всё же задержится в твоём сценарии» - пропищал противный голосок в голове, - А ты выглядишь значительно лучше! – Веник с радостью заметил, что Даша кажется вполне довольной жизнью, может, помирилась со своим Петей-козлом? Нет, она слишком гордая, хотя, кто знает, любовь меняет людей. - Спасибо, я так понимаю, это комплимент. Просто я вчера целый день ревела в подушку, а сегодня проснулась и вдруг поняла, что он не стоит моих красных глаз, фиолетовых кругов и опухшего лица. - И что дальше? С головой в работу? - Нет, дальше я планировала объедаться шоколада и смотреть слезливые мелодрамы, а ещё слушать в наушниках сентиментальные песенки о несчастной любви на всю громкость, валятся на диване, пялиться в потолок и думать о том, как несправедлива судьба! Что? Не надо на меня так смотреть. Я пошутила. Если серьезно, я просто сяду за новый роман. - Значит всё-таки с головой в работу: Держи, тебе нужнее, - он протянул Даше плитку шоколада, так нагло уведённую у неё из-под носа. - Спасибо, конечно, но у меня их полно, - она продемонстрировала Венику корзинку, нагруженную плитками шоколада с фундуком. - О, вижу, ты серьёзно подготовилась к работе! - с долей иронии подметил он. - А ты собрался открыть фабрику по производству кофе и поэтому решил скупить всю продукцию конкурентов! – не осталась в долгу она. - Ухожу в отпуск на неделю, а в таких случаях без кофе не обойтись, особенно, если собираешься изобретать день и ночь. - Э, может, пойдём уже на кассу, а то люди ждут, - Веник проследил за её взглядом и заметил собирающуюся возле полки с шоколадом и другими сладостями толпу. - Да, ты права. - Вместе считать? – бесцветным тоном с прокрадывающимися нотками раздражения и усталости поинтересовалась кассирша. -Нет. - Она хотела сказать «да», девушка посчитайте вместе. Даша, я заплачу. - Радость-то, какая! А я думала, что мне за всё это платить придётся! Веник, я в состояния рассчитаться сама. - Будем считать, что это подарок, - он протянул кассирше купюру и, дождавшись пока выдадут сдачи, сложил кофе, шоколад и пакетик корицы в фирменный пакет супермаркета «Супермаркет», какое оригинальное название! - Какой ещё подарок? - Хорошо, будем считать, что это оплата за отличное интервью и твои книги. Так лучше? Обычно в таких случаях принято дарить конфеты, шоколад, цветы или бутылку шампанского, я выбрал второй вариант. - Только обычно дарят плитку, а не… - Хватит занудствовать, тебе не идёт, - он взял пакет и направился на улицу. - Это я-то занудствую, мистер «я идеален и максимально серьёзен»! - А ты знаешь, что много сладкого способствует развитию кариеса? - И, кто после этого зануда? Кофе, между прочим, тоже вреден для эмали зубов и чего-то там ещё, короче, сам знаешь. - Понял, молчу. Тебя подбросить? - Ну, я не против. Всё лучше, чем пешком, моя машинка снова в ремонте. - Значит, ты считаешь меня идеальным? – Господи, что он несёт? - Нет, я не говорила, что считаю тебя идеальным. - Но ты назвала меня «мистер я идеален и максимально серьёзен»! - Я имела в виду, что ты себя считаешь идеальным. - Ага, а ещё я скромный, ты об этом знаешь?
Лили: Глава 10. Все дороги ведут… в квартиру Веника! - Ну, и куда тебя подвести? – всё в той же игривой манере поинтересовался Вениамин, вдруг осознав, что он не знает её адреса. - Домой. Хотя, знаешь, нет… к маме. Нет, лучше к Машке, нет, опять не то. Отвези меня в редакцию, это недалеко от парка Победы, а хотя нет, вези сразу в парк. - В парк? И что ж ты там будешь делать в такую погоду? Тучки собираются. - Веник, давай без вопросов, просто вези и всё, - она отвернулась к окну и стала делать вид, что увлечена пейзажем. Бедная, её состояние вдруг стало ощутимее, конечно, в этом вся Даша, прячется за масками. Боится показаться уязвимой, а он-то радовался, что она так легко пережила измену, не рыдает в подушку. Лучше бы уж рыдала и жалела себя, чем так… держит всё, копит. Не хочет, чтобы кто-то видел её слёз, но он… он ещё не разучился за столько лет понимать, когда ей плохо. А сейчас ей не просто плохо, ей очень плохо. Как это? Лишится в один миг любимого, лучшей подруги, да к тому же поругаться с семьей. Ей просто необходимо быть кому-то нужной, человек таков по своей сути, не может без общения. Хотя возможно он преувеличивает, возможно, тут дело вовсе не в том, что он ей нужен, она нужна ему. Ему просто необходимо почувствовать себя сильным. - Ну, что ко мне, на чашечку кофе? А-то я явно переборщил с количеством. Даша повернулась к нему лицом, он не видел её, но взглядом почувствовал, что все, же смог вызвать улыбку на её лице, или это очередная маска? - А знаешь, так уж и быть, поделюсь с тобой шоколадом…. *** - Ты, проходи, раздевайся, ой, я хотел сказать разувайся, мой руки, а я пока кофе приготовлю. Чувствуй себя, как дома! Даша проводила его взглядом и, сняв туфли, пошла, «чувствовать себя, как дома». Первое, что бросается в глаза – чистота, даже стерильность. Всё продумано до мелочей, таков он, Веник, каждая секунда его жизни продумана, воспитание. И как он говорил, любовь к тщательности и порядку пришла к нему с молоком матери. И, наверное, прав, Даша видела эту женщину всего раз, но впечатление о ней сложилось именно такое. А вот и она, кстати… смотрит на Дашу с фотографии, властно задрав голову, рядом с ней муж, Виктор, обнимает жену, словно с позволения. Такими ли должны быть отношения? В прочем, не ей судить. В её жизни было не так уж много романов, а два самых ярких из них ни чем хорошим не кончились. Как в больнице, и как он тут живёт? Она бы умерла со скуки, всё вокруг кремовое, белое и бежевое, самой яркой вещью в гостиной была розовая хрустальная декоративная ваза, смутно знакомая вещь… подарок Маши, точно, прощальный подарок Маши, она презентовала её Венику, когда тот собирался начать новую жизнь. Розовая ваза, яркое пятно, на белом фоне, такова Маша, внесла хоть чуточку разнообразия в серую жизнь Васильева. Таковы Васнецовы, вечно переворачивают всё с ног на голову, вот и она, Даша, чёрное пятно, совершенно не вписывающееся в «идеальную картину» Веника, несколько раз так нагло не желающую подчинятся безукоризненному продуманному графику его жизни. Вот и сейчас, влезла, даже ввалилась к нему, обрушилась и ещё пытается внести свои порядки, а не обнаглели ли вы, Дарья? Веник… он добрый, нежный, заботливый, прямо святоша какой-то, такой идеальный, что аж противно! Он же мог прогнать её, а не прогнал, да ещё утешил, поддержал, когда это было нужно. Вот и сейчас, она ведь не слепая, видит, как он старается её развеселить, подбодрить, а самое главное он её поддерживает, а не жалеет. Жалость – удел слабых, а такого унижения она бы не выдержала, эти сочувствующие взгляды, охи и ахи… поэтому она не пошла к сёстрам, знает, что они именно так отреагируют, да к тому же добавят фирменное «Я же говорила!». А Веник… он мужчина, он ей понимает, до сих пор понимает. Странно всё это, столько лет прошло, а он по-прежнему родной. Не любимый, родной. Даша ещё раз осмотрелась в поисках чего-нибудь относительно интересного и её внимания привлекла фотография, висящая на стене. Веник обнимает за талию девушку с каштановыми волосами… ах вот оно что! Ну, и прекрасно! - Это Таня, - раздался голос за её спиной. - Твоя девушка? - Невеста, - коротко пояснил он. - Даже так! – что она почувствовала? Ревность? Нет, совсем не ревность, скорее досаду. Это, как, если ждёшь, что твою заметку опубликуют в этом номере, а вместо неё отдают полосу под рекламу, а твой материал появляется только в следующем выпуске. Обидно, но не более того. Да и «обида» - слишком громкое слово, скорее неожиданность. - Кофе готов, ну что пошли? - Пошли, - она кивнула и побрела на кухню за ним. - А она красивая. - Кто? – не понял Веник, откусывая ломтик шоколада. - Ну, невеста твоя, Таня, - Даша вдохнула аромат кофейных зёрен и стала задумчиво выводить узоры на поверхности стойки. - Да, ничего, - «но ты красивее», чуть не вырвалось у Веника. Вот бред, Вениамин, ты сходишь с ума! Попридержи язык! Перетрудился бедняжка, всё отпуск-отпуск, пожалуй, можно два дня и без физики провести, а уж потом… во все тяжкие. - А расскажи о Тане. - Это ещё зачем? - Да просто, интересно. - Ну, Таня, она… ну она умная, добрая, мы вместе работаем, эм, - он слабо представлял, что ещё сказать, что Таня сухая и предсказуемая? Нет, точно не это, - Ну, она хорошо готовит, понимающая, заботливая. - В таком случае тебе повезло, человек, разделяющий твою любовь к физике, это просто находка! Умница, красавица, готовит, да и ещё и заботливая. Она часом не фантазия? - Даш, ну зачем ты так? У Тани есть свои недостатки, как и у всех нас. Я вот, кстати, книжку твою прочитал. «Привычка», интересно, очень даже. - Я думала тебе не понравиться. - Ну, это ты зря! Мне очень даже понравилось, особенно конец, Машка, наверное, над ним рыдала. - Машка моих книг не читает. Ты лучше расскажи о себе. А то ты обо мне почти всё знаешь, а я о тебе только то, что ты женишься и физикой занимаешься. Время свободное как проводишь? - Как провожу? А знаешь, Дашка, нет его, свободного времени и хорошо, меньше времени остаётся на самоанализ. - Всё так плохо? - Нет, всё хорошо. Не бери в голову. У меня на самом деле всё отлично, просто немного устал. Прошло 15 минут, а он всё ещё гипнотизирует дверь своим пристальным взглядом. Ждёт. Чего ждёт? Конечно, её. Стоило ей уйти, как тут же возникла острая необходимость услышать её голос, увидеть её лицо, почувствовать её запах. Она нужна ему, как воздух и он всё больше это понимает, стоило ей появиться в его жизни, как то нестерпимое одиночество исчезло, всё вокруг засияло новыми красками, появилось желание изменить всё, изменить себя, вылезти из плотного панциря безразличия и равнодушие. Появились новые эмоции, а сейчас она ушла и может уже никогда не вернётся, как комета… пролетели и исчезла. И не понятно, было ли это на самом деле или всего лишь сон. Нужно удостовериться, убедиться. Он побежал на кухню и замер возле барной стойки. Запах кофе и шоколада, две чашки, на одной из которых остался след от её губной помады. Так реальнее, но пока он снова не увидит её, поверить будет сложно. Стоило ей уйти, как ушло то трепещущее ощущение лёгкости, исчезло всё, опустело, снова стало серым и тусклым. «Так и должно быть, это его жизнь» - убеждал он себя, но иногда так хочется взять кисть и раскрасить мир, добавить палитры, человек по сути ещё и художник, только краски для каждого свои, теперь он знает его краски. Это она… яркая капля, случайно упавшая на серое безжизненное полотно. Только хорошо ли это кончится? Если не смахнуть её сейчас, то она впитается насквозь и уж потом, как не старайся, не сможешь стереть её, можно замаскировать, но стереть? Странно всё это, а ещё капля может оказаться слишком едкой, как например серная кислота, и прожечь его, оставив след. Он стал параноиком, во всем видит подвох, хотя поводов было предостаточно или он, как обычно, драматизирует? Звонок. Она? Первая мысль, которая пришла в голову, но он убил её, не успела та ещё обрести корни. Нельзя зацикливаться на ней, нельзя к ней привыкать. Она исчезнет, скоро и привязанность сейчас не к чему. Совсем не к чему. Раз. Два. Три. Глубокий вдох – выдох, теперь можно поднять трубку. Голос достаточно ровный, словно он не хочет услышать её голос. Так и есть, конечно, не хочет. Не хочет. - Вениамин Васильев слушает. - Вениамин, здравствуй, - ну вот, совсем не тот голос и это правильно, так лучше. - Здравствуй, Таня. Ты, что уже доехала? - Вениамин, не смеши меня! Поезд тронулся 6 часов назад, - 6 часов, как быстро летит время, а ему показалось, что прошло совсем мало, мгновение. - А, прости. Я что-то сегодня плохо соображаю, устал. - Устал? Но так отдохни, возьми отпуск, давно пора, - он, что не сказал ей? М-да, склероз и это в 25-то лет? - Знаешь, я тоже об этом думал… - Отпуск – это, конечно, хорошо, но не самый лучший вариант для нас, особенно сейчас. Столько всего навалилось, ты нужен в офисе, да и повышение на носу. - Эмм… да, согласен, - только и протянул он, вот так, наверное, и пришло к отцу это «согласен». - Вот и правильно. Ты же умный мужчины и всё понимаешь. А как там дела на работе? - На работе дела. Дела на работе хорошо, но знаешь за шесть часов твоего отсутствия, ничего сильно не изменилось. - Отлично. Вениамин, и не забудь, пожалуйста, спросить Кушчинского… - и бла-бла-бла, относим трубку подальше от уха, разумно пропускаем нудные предложения о работе, подносим, нет, ещё говорит. Подождём ещё. Раз. Два. Три. - Да, Таня. - Что «да»? И как, что ты думаешь по этому поводу? - Я с тобой полностью согласен! - Вот и отлично, так ты не забудешь? - Конечно, не забуду, - скрещиваем пальцы, хотя это сейчас и не нужно. Он ведь не может забыть то, что и не знал. Логично и почти не пришлось врать. - Ладно, связь преподает. Я позже перезвоню. - Буду ждать. Люблю. Целую. - Ага, пока. Вот. Опять не сказала, снова это «ага»! Разве так сложно сказать «люблю». Нужно чаще говорить людям о своих чувствах и тогда будет хорошо не только им, но и тебе. Где-то он уже это слышал, а в прочем не важно. Хотя, может для неё слов «люблю» слишком много значит, как для него, например, слово «физика». Будем ждать, может когда-нибудь скажет, хотя вряд ли, говорить о чувствах – не её стиль. Взгляд цепляется за маленькую чёрную книжечку, лежащую на диване. Что это? Откроем, смотрим. «Васнецова Дарья Сергеевна» - всё ясно - органайзер, забыла. А, да! Сразу вспомнилось, как она сидела на диване, говорила о… о чём же она говорила? Сейчас это уже не важно, главное то с каким энтузиазмом она рассказывала, а потом в сумочке зазвонил мобильный. Звонили по работе, она что-то записала в этой чёрной книжечке. Наверное, тогда и оставила его тут. Надо ей позвонить и сказать, что она забыла органайзер. Номер, у него же нет её номера… а органайзер на что? Веник взял телефон и, устроившись в кресле поудобнее, стал терпеливо слушать гудки.
Лили: Глава 11. Несколько томительных секунд ожидания и вот на другом конце трубки раздаётся её голос. - Алло. - Привет. Это Веник, - зачем-то пояснил он. - Ну, привет! Что уже соскучился? - … - Не бери в голову, ляпнула не подумав. Эм… что-то случилось? - Да. То есть, нет. Ты оставила у меня свой органайзер. - А, а я как раз его ищу. Хорошо, что он у тебя, а то я уже испугалась, что потеряла его где-то. - Ну, да, понимаю. Не представляю, чтобы со мной было, если бы я свой потерял. Так нелепо… - … что твоя жизнь зависит от какой-то книжечки? - Ну, да и это тоже. А когда ты сможешь его забрать? Сейчас? - Дай подумать. Нет, наверное, не сегодня. Только переоделась, приняла душ, легла под одеяло. В общем, никуда идти не хочется. Да и, как говорится, кажется, дождь собирается. А машина на стоянке. Короче, не сегодня. - Так может, я тебе его сейчас завезу? - Давай лучше встретимся завтра, и ты мне его передашь, ОК? - ОК. Ну, ладно, пока. - Подожди! Это всё, что ты хотел? - В общем-то, да, но я не против поболтать, если, конечно, ты не занята. - Может, хватит? - Что? - Пугаться меня. Веничек, я не кусаюсь. Ты смело можешь говорить со мной, как с другом. Мы ведь друзья? - Друзья, - он растерянно обвёл комнату взглядом, она опять ставит его в тупик, да что ж это такое, ещё один неожиданный вопрос и он не выдержит, - Не совсем телефонный разговор. - Да, снова ляпнула, не подумав. Со мной в последнее время такое часто происходит. - Ну, это одно из свойств всех женщин, как и отсутствие логики… - Как и отсутствие логики? - И это тоже. Женщины, вообще не подчиняются ни каким законам и стандартам, и а какой логике вообще может быть речь? - Веничек, будто у мужчин есть логика! - Может, и нет, но у мужчин, по крайней мере, нет всяких этих ваших женских причуд, типа интуиции. - А, что ты имеешь против женской интуиции? Веничек, нельзя ставить женщин ниже мужчин. - Я и не ставлю. Просто женская логика и интуиция полная чушь, где доказательства их существования? - Там же где и твоя скромность! И, вообще, нам пора прощаться, а то к тебе мама с минуты на минуту позвонить должна. - А откуда ты знаешь? - Интуиция. Завтра у меня. В час. Гудки, гудки, гудки. Эта вечная недосказанность между ними… от неё и все проблемы, почему они никогда не договаривают, что-то держат в секрете, неужели так сложно быть искренними? А может всё дело в том, что, прежде всего надо быть искренним с самим собой? Эх, вечная путаница, а точнее паутина… звонок. - Да, Вениамин Васильев слушает. - Венюня! – а может всё-таки эта женская интуиция не такая уж чушь? Хотя нет, просто совпадения, - Почему ты не поднимаешь трубку?! Венюня! Это ты? - Конечно, я. Мама, да, что случилось? - Я уже полчала пытаюсь тебе дозвониться, а у тебя всё занято, - полчаса? Надо же! - Ах, это. Важные переговоры. - Уж важнее здоровья матери! - А это здесь причём? – вот и вторая женщина, вечно ставящая его в тупик. - Меня чуть инфаркт не схватил, пока я до тебя дозванивалась. В моём возрасте нельзя так волноваться! - Мамочка, так ты говори тише, тогда и волноваться не будешь. - Не дерзи матери! Я тебе рожала, я тебе под сердцем носила, я тебе воспитала, а замен одни колкости! - Мамочка, я не хотел. Прости. Я же тебя люблю. - Ох, Венюня, это ты меня прости, я просто так разволновалась, так разволновалась… - Ну, что ты, мамочка! В твоём возрасте нельзя волноваться. - Венюня! - Мама, ну я же о твоём здоровье думаю. Знаешь, что. А давай ты сейчас пойдёшь на кухню, выпьешь чая с ромашкой, включишь «Лунную сонату» и ляжешь спать? - Ты не исправим. Эх, Венюня! Сладких снов, сынуля! - И тебе спокойной ночи! Спокойной ночи, Веник! А жизнь-то налаживается! Раз, два, три… кап-кап-кап, слезинки падают на фотографию. Он и она, когда-то ей казалось, что только взглянув на фотографию сразу становится ясно, как они любят друг друга, как наслаждаются друг другом. Но теперь… теперь открылась новая сторона. Вот он, красивый, мускулистый, загорелый, греческий Бог, смотрит в объектив, снисходительно улыбаясь и придерживая её за талию. А вот и она, её взгляд обращён, конечно, на него, в её глазах ни сколько нежность, а какое-то почитание, раболепство. Нет, это ненормально. Кап-кап, ещё одна слезинка… И невозможно остановится, кап-кап-кап. Домофон. Он! - Да! - Даша, это Веник, я ежедневник принёс. - А, хорошо, - нажала на кнопку и машинально прислонилась к двери. Не он… так и не позвонил, не пришёл. Трус! Бросив быстрый взгляд в зеркало, Даша улыбнулась, как можно счастливее, и ещё раз обрадовалась, что не стала краситься дома, а то была бы сейчас вся в чёрных пятнах. Звонок в дверь. Она бросила фотографию на тумбочку и повернула ключ. - Привет! - Привет, а я вот тебе ежедневник принёс, - он протянул её чёрную кожаную книжечку, - только вот через порог нельзя. Может, пригласишь войти? - Извини, конечно, но у меня не убрано. Давай, лучше я сама выйду.
Лили: Глава 12. Вот уже пятнадцать минут, как он остановил свою машину напротив её подъезда, но всё не решался выйти. Перебирал диски, рассматривал содержимое бордочка, переключал радиостанции, что угодно, лишь бы оттянуть момент встречи. Вчера, чуть позже, выяснилось, что Даша заодно прихватила и его ежедневник. Случайность или повод для встречи? Так или иначе, Веник понимал, что как бы он не старался, судьбы снова и снова будет сталкивать их, благодарить её за это или проклинать? Пока не ясно, беспокоил лишь один вопрос, почему именно сейчас, когда всё уже решено? Неужели, это очередное испытание, неужели судьба решила проверить его любовь к Тане на прочность? И для этого использовала самый низкий приём, удар ниже пояса… Кого он пытался обманывать? Всё это время Даша Васнецова занозой сидела на сердце и вот теперь, когда ему представилась возможность навсегда освободиться от оков прошлого и поставить жирную точку, он снова ставит запятую. Конечно, он понимает, что чем дольше он оттягивает этот момент, тем сильнее впитываются чернила, тем больше шансов на то, что эта глава его жизни снова закончится многоточием. Так нельзя, как говорил, его старый знакомый, Андрей Михайлович Антонов, в любви, как в стоматологии, рвать надо резко… только какая тут любовь? Нет тут никакой любви, разве, что его любовь к Тане или любовь Даши к этому Пете-козлу, да и тут всё сложно… у него к Тане скорее привязанность, дружеская симпатия, права была мама и, чем дальше, тем он больше в этом убеждается. Не любит он Таню, себя-то можно не обманывать, а вот окружающих и саму Таню можно, даже нужно… только какой он после этого человек? Правильно, козёл редкостный, подлец и эгоист, ну и пусть, уж таким уродился. А вот Даша… тут всё даже сложнее, чем с Таней, он бы рад быть с ней рядом, но вот в каком качестве? Любви между ними быть не может, дружба у них тоже никак не хочет получатся, да и враги из них смешные, так поцапаться… ему плохо без неё, а, когда она рядом, ещё хуже, но при этом хочется, чтобы она не уходила… как же это сложно! Пора завязывать, вот сейчас же, пойдёт к ней, вернёт себе свой, а ей её ежедневник и поставит жирную точку. Прощай, Даша! В новой жизни нет места для тебя. Веник решительно направился к её подъезду и так же решительно набрал на домофоне три кнопки: «1», «8», «В»… а восьмёрка-то знак бесконечности… блин, Веник, завязывай! - Даша, это Веник. - Открыла, заходи. Лифт не работает. Ну, вот и отлично, он ведь всё равно уже два дня, как лифтом не пользуется, старается больше двигаться, бегал сегодня утром, как и собирался. Удачное решение, бежишь, бежишь и ничего тебе не нужно, если бы так же просто можно было убежать от своих проблем! Не успел он позвонить в дверь, как она распахнулась, на пороге его ждала Даша, в спортивных брюках и свободной футболке с изображением Микки-Мауса, смешно… - Милая футболка. - А, спасибо. Подарок Полинки на день рождения, - пояснила она, заправляя выбившуюся из косы прядь за ухо, - Принёс? - Конечно, держи… только через порог нельзя. - Извини, но войти не приглашаю, не убрано, - Даша вышла на площадку и прикрыла ногой входную дверь. - Ну, я пойду. Пока, - Веник махнул рукой, когда цель его прихода была выполнена, и направился вниз по лестнице. Точка поставлена, он больше не вернётся. - Веник, подожди! – окликнула его Даша. Он обернулся и столкнулся с ней лицом к лицу, она стояла на ступеньку выше, н из-за разницы в росте их глаза теперь были ровно напротив друг друга. Что же она с ним делает? Эти глаза… их он не забудет никогда и только для того, чтобы ещё раз взглянуть… на прощанье… в их пьянящую глубину он дослушает её. - Да, - кивнул Веник. - Я хочу сделать тебе предложение! – выпалила она на одном дыхание. - Какое предложение? – он отпрянул на ступеньку вниз и теперь он смотрела на него сверху, конечно, так было всегда. Она – единственный человек, имеющий над ним власть, не считая, мамы, конечно. - Нет-нет, ты всё не так понял. Завтра мы с ребятами из «Seven Wonders» едем на природу, к озеру. И я хотела позвать тебя со мной, ну то есть с нами. - Это так неожиданно. Я не знаю… - Веник, ну что ты строишь из себя принцессу-недотрогу? Собирайся и поехали. - Даша, я посмотрю, какие там у меня планы на завтра и, сейчас только открою ежедневник… -Ничего, кроме звонка в Испанию, но в Испанию можно позвонить и из машины. -Ты что читала мой ежедневник? - А ты мой нет? - Что за дурацкая привычка отвечать вопросом на вопрос? - Это ещё у кого такая привычка? - Ну, вот опять! - Ладно-ладно. Так признавайся ты, человек из интеллигентной петербургской семьи, читал мой ежедневник? - Читал. Но у тебя там, ни про какую природы и слова нет, зато завтра тебе нужно взять интервью у «усатого толстопуза», ты не забыла? - К твоему сведению я не ты и не Маша, никогда ничего не забываю. И со своими «тостопузами» уж сама как-нибудь разберусь, а вот тебе не помешало бы разнообразить свою жизнь. У тебя же один день скучнее предыдущего, а точнее один день, как предыдущий. - 1:0 в твою пользу. Только у меня вопрос, почему ты именно меня завеешь с собой? - 1:1, - Даша спустилась на пару ступенек ниже и теперь они стояли на одной, которая явно была слишком тесна для них двоих, - Мы всей компанией частенько собираемся где-нибудь, что-то вроде традиции и каждый обязательно тащит с собой свою половинку. Сначала мы сей дружной компанией веселимся вместе, но я-то знаю, что потом все разбредутся по парам и начнут сюсюкаться друг с другом. А мне что делать прикажешь? Смотреть на всю эту розово-сопливую картину со стороны или созерцать водную гладь с пирса, бросая камушки или, кормя уток? - Ну, тогда может не ездить вообще? -Нет, не могу. Мне необходима смена обстановки. И вообще не будь занудой, тебе что сложно? Просто составь мне компанию, как друг. Будет весело, обещаю, - она пронзила его взглядом, и это был контрольный выстрел в голову. Ай-яй-яй, Дарья, нельзя принимать запрещённые приёмы! Знаете же, как на меня действует взгляд ваших хрустальных глаз. Раз-два – разряд! Хотя, знаете, теряете сноровку, тут не тысяча вольт, а разве что двести сорок… - Хорошо, убедила. Но я ведь никого не знаю… - Обижаешь, мы, журналисты – самые коммуникабельные люди на планете. Да, к тому же, ты до ужаса обаятельный. - Ты считаешь меня обаятельным? - Нет, не считаю. - Но ты, же это только что сказала. - Ну, сказала и что? Я могу сказать, что я Супермен и регулярно спасаю планету от нашествия злых монстров-биланчиков, но это, же не так. И раз уж ты так переживаешь, то так уж и быть пошли ко мне. Покажу тебе фотоальбом и расскажу что, да как. - Но у тебя, же не убрано. - Зато в комнате чисто, - она накрыла его глаза ладонями и подтолкнула к своей квартире. - Что ты делаешь? - Пойдём сразу в комнату. Я не хочу, чтобы ты видел, какая я «чистоплотная». Веник, тут подними ногу повыше, здесь огромная куча грязного белья, а тут подпрыгни, а то вляпаешься в разлитый кофе. А здесь нагнись, а то у меня с потолка свисает паутина… - указывала Даша, пока они шли по узкому коридору, - А здесь пчелиный улей, поэтому лучше присесть и пройти на корточках… - Даша! – Веник скинул её ладони с глаз и прижал девушку к стене, - Какая паутина? Какой улей? Ты что издеваешься? У тебя же идеальная чистота! - Как ты быстро догадался! Мне просто скучно было. Всё хватит, отпусти меня и иди в комнату, а я пока схожу за альбомами. - И? - Что «и»? Отпусти, говорю, иди в комнату, садись на кровать, я сейчас приду, - она оттолкнула его от себя и ушла в гостиную. Веник-Веник, снова запятая! Хотя, тут даже не то, что запятая, тут даже не многоточие, здесь вообще без знаков… Глава 13. Чёрный «Вольво» на огромной скорости влетел во двор и резко притормозил возле подъезда, вопреки ожидаемому скрипу тормозов, сделал он это на удивление бесшумно. Как огромная пантера, приземлившаяся в прыжке. Тонированное стекло плавно опустилось, и показалась кучерявая голова водителя. - Привет! – темноволосая девушка лучезарно улыбнулась ему и, не дождавшись, пока Веник проявит чудеса воспитания и откроет перед ней дверь, запрыгнула на переднее сидение, предварительно забросив свой рюкзак на заднее. - Ну, привет! - А ты чего такой загадочный? - Просто хорошо. Прекрасный день. Солнце, воздух, интересная компания, не правда ли? - Пока, что не правда, - Даша достала из объёмного кармана толстовки несколько музыкальных дисков и включила один из них. – Вот теперь всё отлично! А это, дарю тебе, - она забросила оставшиеся в бардачок и с чувством выполненного долга откинулась на спинку сиденья. - Ммм ты до сих пор их слушаешь? – Веник покачал головой в такт музыке, силясь вспомнить название этой с позволения сказать мелодии и группы, исполняющий сию композицию. - Слушаю. Готова поспорить ты даже название альбома не вспомнишь. Он такооой старый, но я его безумно люблю. - А вот название альбома, как раз помню. Четверг – рыбный день? - Ты прошёл это испытание достойно, храбрый Веник. Ладно, ближе к делу. Помнишь три главных правила нашей будущей поездки? - Не упоминать при Лизке-селедке селёдку. Меньше высокомерия – больше раскрепощения. И третье, на все вопросы Михала Саныча отвечать: «Нет, ну что вы!» - Молодец! – похвалила Даша, - Вот только ты забыл самое главное. - Самое главное? Да, вроде всё я перечислил. - Не забывай обо мне. - Тебя забудешь? – усмехнулся он. Эта фраза своего рода злой рок, преследующий его, пророчество и девиз по жизни в одном флаконе. Забыть её ему удалось только однажды, да и то не без помощи нескольких тысяч вольт. Пора смирится с тем, что у Дарьи Васнецовой своего рода абонемент в его сердце, оплаченный на несколько десятков лет вперёд. И не важно, кто она ему, друг, враг, любимая девушка, обрывок прошлого или просто знакомая, это место закреплено за ней. И что уж говорить? От себя не убежишь, как и от судьбы. Да и к чему, если вся эта дистанция представляет собой круг, и в любом случае возвращаешься к началу или к концу, не суть важно. Смысл в том, что результат всегда один – здравствуй, Даша! Загадкой остается одно. Кто от кого убегает: он от судьбы или судьба от него… ну и путаница же, понимай, как хочешь. Остаток пути они молчали, Веник был увлечён дорогой, а Даша погрузилась в свои мысли и задремала, вот к чему приводит работа по ночам… хотя, имей совесть, Веник, тебе ли об этом говорить? - Приехали, - оповестил он девушку, легонько потрепав за плечо. - Уже? – промямлила Даша, сладко потягиваясь, - Я кажется, задремала. - Ага, задремала. Храпела, как стадо носорогов… - Получай! – Даша дала ему шутливую пощёчину и надула губы, - К вашему сведению, я не храплю, можешь у Машки спросить. - Ой, да ладно уже и пошутить нельзя! Считай это моей маленькой местью за паутину и улей. - А я и не знала, что ты такой злопамятный… мне уже страшно. Мамочка, а я случаем не с серийным маньяком-убийцей загород поехала? Слышала, ходит тут один… - она не успела договорить, потому что оказалась в плотном кольце его рук. - Милочка, ты знаешь слишком много, и я обязан заткнуть тебе рот! - Дашка! – раздался звонкий женский голос, Веник тут же отпрянул от неё и вжался в водительское кресло, жалея лишь о том, что он не хамелеон и не может слиться с окружающей средой. Даша же выглядела вполне невозмутимой, будто не её только, что застали зажатой между автомобильным сиденьем и мужской грудью. - А мы только тебя и ждали! – снова воскликнула девушка, помогая Даше выйти из машины. - Крис, да мы тут задержались. Забыли купить салфетки, пришлось заезжать в магазин, а там очереди. - Мы? - Ах, да, совсем забыла. Кристина, познакомься, это Веник, мой старый друг. А это… - Кристина, но можно просто Крис, - девушка широко улыбнулась и сделала что-то наподобие пируэта. Веник лишь скромно помахал ручкой с водительского кресла, смущённо улыбаясь новой знакомой. - Веник, выходи. Чего ты там расселся? Мы на природу приехали, а не в машине отсиживаться, - Даша выразительно посмотрела на него, мол, помнишь правила? Раскрепощённее. Веник вылез из машины и, взяв Дашин и свой рюкзаки с заднего сиденья, перебросил их через плечи и присоединился к компании девушек. - Мы там устроились, за теми деревьями. Там хорошо, деревья защищают от солнца и от ветра, если что. Погода портиться, - пояснила Кристина и, взяв на себя роль проводника, повела Веника и Дашу к месту всеобщего веселья. - Смелее, - прошипела Даша и, сжав пальцы Веника, потащила за собой. - Ну, вот мы и пришли! Ребята, у нас пополнение! - Дашка! Привет! – раздался нестройный хор голосов. Человек пятнадцать суетились на полянке. Кто-то разводил костёр, кто-то разбирал вещи, а кто-то уже устроился на разложенном пледе, одна девушка тщетно пыталась догнать улетающий от неё листок. - Привет! Знакомьтесь, это Веник, - с ходу начала Даша, - Мой старый друг. - Здорово! – кто-то потрепал его по плечу, два парня оторвались от своих дел и пожали новому знакомому руки, остальные лишь вскинули глаза и, кивнув, улыбнулись так же широко, как и Кристина около машины. Только светловолосая девушка, бегающая за убегавшим листком, не обратила на него никакого внимания. - Держи! – Веник ловким движением подхватил его и протянул блондинке. - Спасибо, - она резко выхватила лист, - Справка из больницы. Я, Лиза, кстати. - Вениамин, - он пожал крохотную женскую ручку, Лиза была ниже его на целую голову, растрёпанная, взволнованная, она рассеяно улыбнулась ни сколько ему, сколько своим мыслям. - Веник, я пойду, помогу девочкам приготовить обед. А ты иди пока пообщайся с ребятами! – Даша кивнула ему и присоединилась к разномастной кучке, состоящей из трёх девушек: брюнетки азиатской внешности, лицом в форме сердечка и с собранными в низкий хвост волосами, русоволосой длинноногой красавицы, одетой по последнему слову моды и рыжеватой девушки спортивного телосложения, с обилием веснушек и шоколадной кожей. Последняя явно не была красавицей в классическом определении, в отличие от подруг, которые смело, могли блистать на дизайнерских показах, но было в ней что-то такое, что сразу бросалось в глаза, возможно внутренне обаяние, от неё так и веяло позитивом, какой-то энергией. Веник, сам того не желая, улыбнулся. Девушка обернулась и, поймав на себе его пристальный взгляд, ответила на улыбку, но почти также быстро отвернулась. - Нравится? – мужской голос над ухом заставил его отвлечься от женской половины. - Кто? - Линда. Ну, рыжеволосая девушка, - объяснил парень, заметив непонимание в глазах Веника. - Не знаю. Я же с ней не знаком. - Вижу, вопрос не заставил тебя врасплох. - Я знаком с Дашей семь лет, - невозмутимо ответил Веник, не глядя на собеседника. - О, ну тогда всё ясно. Она своим талантом ставить людей в неловкое положение известна на весь мир. - А зачем ты спросил про Линду? - Ну, просто она моя. А я ревнивый. - Поздравляю, у тебя очень симпатичная девушка. Но здесь я тебе не соперник, во-первых, она не в моём вкусе, а во-вторых, у меня у самого скоро свадьба. - Ясно, - облегчённо выдохнул парень, - Я Макс, а ты Веник? - Сокращённо от Винчестер, - по инерции добавил он, дурацкие вопросы по поводу его имени порядком достали. - Я в курсе, а ещё ты двинутый на физике псих. - О, как интересно! А откуда такая информация? – с долей ионии в глоссе поинтересовался Веник. - Дашка рассказывала. - Она говорила обо мне? – что-то внутри встрепенулось и, подпрыгнув, вернулось на место. - Ну, да. А точнее, «помешанный на физике псих, но в этом и заключается его гениальность и неповторимость» - Как это на неё похоже! – усмехнулся Веник. - Макс, Веник, что без дела стоите? Помогите костёр развести! – окликнул их длинноволосый парень в ярко-оранжевом свитере. Данила. Узнал по фотографии Веник, ведёт колонку советов. Весёлая компания. Очередная волна смеха накрыла дружную компанию, устроившуюся на поляне. - Веник, а расскажи ещё раз ту историю про новый год, - протянула Кристина, крепче прижимаясь к Даниле. - Да-да, расскажи! – подхватили Линда и Макс. - Ребят, не надоело ещё? Давайте лучше уже сядем поближе к костру, а то погода портится. Вон, Лиза как замёрзла, - в подтверждение своих слов Веник выразительно посмотрел на хрупкую девушку с посиневшими от холода губами, которая жалась к Валере и что-то мычала себе под нос. - Ой, действительно. Как мы сразу не догадались! – встрепенулся Михал Саныч, ему, как главному редактору было вдвойне плохо от перспективы слечь на неделю, вместе со всеми своими подчинёнными, - Молодец, Веньямин, толковый парень! - Нет, ну что вы! – повторил Веник, заученную с Дашей фразу и только сейчас обнаружил, что девушки нет на поляне, он ещё раз осмотрелся, но так и не заметил её. - Не скромничай. - Нет, ну что вы! – по инерции повторил Веник, продолжая искать глазами Дашу, не успел с его губ сорваться вопрос, как его опередила Кристина. - Ой, а где Дашка? Я что-то её давно не видела. - Не знаю… - протянул Макс, - Где же она? - Да, не нормально всё. Зачем панику поднимать. Чё вы Дашку не знаете? Веньямин, иди поищи свою подругу. Веник кивнул и направился в сторону озера. Что-то подсказывало ему, что именно там он сможет найти Дашу. Так и есть, стоило ему выйти к берегу, как он сразу заметил женскую фигурку на пирсе. - А говорила, что созерцание водной глади не для тебя, - он подошёл сзади и коснулся её плеча, предупреждая о своём приходе. - Мало ли что говорила. Говорила, что умнее Машки, а сама… - Даш, ну чего ты опять? - Нет, Веник, всё нормально. Я просто немного устала. Всё хорошо, не обращай на меня внимания, иди к ребятам, веселились. «Всё нормально. Я просто немного устала» - давно заученная фраза, он сам нередко говорил что-то подобное и прекрасно знает, что скрывается за ней: «Мне очень плохо». - Даша, а как же главное правило? Не забывать о тебе, - он попытался развернуть её к себе, но она сбросила его руки со своих плеч. - Ты же можешь быть со всеми и не забывать обо мне. - Даш, а ну-ка посмотри на меня. - Зачем? - Даш, посмотри на меня, говорю. - Нет, Веник, иди к ребятам, я сейчас приду. - Даша, - Веник взял её за плечи и круто повернул к себе лицом, на этот раз его попытка удалась, - Веник, всё хорошо, - Даша кивнула, пытаясь убедить ни сколько его, сколько себя. Он видел, как она незаметно от него пытается смахнуть блестящую каплю со щеки, видел, как старательно прячет глаза, будто застукана на какой-то шалости. Ей стыдно, стыдно, что он видит её такой. Глупая, слёзы – это не слабость, слёзы – это эмоции. А какой человек без эмоций? Это уже не человек, это робот. - Дашка, ну что ж ты так? – он с укором посмотрел на неё и подушечками пальцев вытер мокрые дорожки на её лице. - Я больше не буду, - промычала она, опуская глаза. - Будешь, Дашка, будешь. Какая же ты всё-таки ещё глупая, не бойся показывать своих чувств, мне-то не бойся. Я же тебя пойму, всегда пойму. И поддержу тебя всегда, даже, если ты не права, потому что… - он запнулся, чуть не вырвалось «люблю тебя» какое люблю? Веник, всё дело в атмосфере. Ты. Она. Ветер. Водная гладь. Первые звёзды, показавшиеся на небе. Пора к психотерапевту, если и любишь, то, как друга, не больше. - Потому что «что»? - Потому что ты мне, дура, не чужая, - нашёлся Веник и, уверенный в том, что смысл этой фразы ровно такой же, как и у той, что чуть было, не сорвалась с его губ, ободряюще улыбнулся. - Дура. Вот именно дура. Вечно влюбляюсь не в тех. Веник, прости меня, пожалуйста, я так виновата. Тогда в парке… - Не надо, молчи, - он приложил палец к её губам, - всё в прошлом, Даша, и сейчас это не имеет никакого значения. Первая любовь, весна в крови, мы просто были молодыми влюблёнными идиотами. И тот вечер в парке, да я очень переживал, да страдал, да мне даже какое-то время не хотелось жить, но, слава Богу, нашлись те люди, которые убедили меня в обратном и я понял, что всё приходит и уходит. И не надо жалеть о том, что было, считай это просто пройденным этапом совей жизни. Главное – это настоящее, то, что мы сейчас стоим тут друг с другом и, не смотря на все обиды, просто так разговариваем. - Ты мне очень дорог. Веник закусил губу, не зная, что ответить на это, не зная, какой смысл она пытается вложить в эту фразу. - Даша, я… - А теперь ты молчи, - она приложила холодный палец к его губам, и он вздрогнул, поскольку в это жест она вложила, куда больше смысла, нежели он, - Веник, я не хочу недомолвок между нами. Мне с тобой очень хорошо, очень-очень, но я, же чувствую, что между нами прошлое стоит стеной и все эти наши прикосновения. Всякий раз я вздрагиваю, когда вдруг случайно наши пальцы по инерции переплетаются или, когда ловлю на себе твой изучающий взгляд, будто ты ищешь во мне что-то. Будто стараешься найти ту восемнадцатилетнюю девчонку и мне страшно, я боюсь, что, если ты не найдёшь её здесь, то снова уйдёшь, оборвав все нити. А я не смогу без тебя, ты нужен мне, как друг. - Знаешь, ты, будто описала все мои чувства и раз уж без недомолвок, то у меня иногда возникает странное желание наброситься на тебя, ну как в машине. Ты не пугайся, это даже не желание, просто где-то в голове мой мозг отчаянно прокручивает фразу «Она моя» и не как не может переставить плёнку. Всё это глупости, конечно, но меня пугает эта граница между нами, она настолько размыта… я не понимаю, что можно, а, что нельзя. Я вообще толком не понимаю, что сейчас происходит. - Всё, то же. Веник, мы просто старательно пытаемся найти друг в друге утешение, но нельзя это старание путать с чем-то большим. Нас тянет друг другу, но нельзя это притяжение путать с любовью. Проблема в том, что между нами нет чётких границ. - Я согласен с тобой и знаешь, может, обозначим, эти чёртовы границы, чтобы впредь не ломать себе голову, что он/она пыталась/ся сказать тем или иным взглядом. - Ну, что друзья? – Даша протянула ему руку, и он по-мужски пожал её. - Друзья. И не намёка на большее. Представь, что я девушка, а я буду думать, что ты парень. - Тогда я буду звать тебя Вероникой, а ты меня… Иосифом. - Иосиф… Вероника… нет, по-моему, это уж слишком. Давай, просто будем дружить, как брат и сестра. - Брат и сестра, а мне нравиться! Знаешь, что, братик, обними-ка меня, а то я замёрзла, - она поёжилась и слегка передёрнула плечами. - Ну, раз теперь в этом жесте исключительно дружеский смысл, то почему бы и нет, - Веник обнял её за талию и, притянув к себе, стал растирать левой рукой её правое плечо, - Только, Даша, у меня просьба. Давай обойдёмся без дружеских поцелуев по-французски. - Согласна, ну что к ребятам? - К ребятам! – Веник, прижимая её к себе, решительно направился к полянке. Хорошо всё-таки! Легко и не нужно теперь краснеть за каждое прикосновение, это ведь дружески. Стоило им показаться на поляне, как раздался нестройный хор голосов. - Ну, наконец-то! Сколько можно ходить! Где вас черти носит? Уже стемнело и холодно, а ну быстро к костру, а то заболеете! - Слушаюсь и повинуюсь! – Даша устроилась на свободное место и, потянув Веника за собой, крепко прижалась к нему. - О, быстро ты, Дашка, - Данила язвительно сощурился. - Мы просто друзья. Попрошу запомнить, - она гневно сверкнула глазами и демонстративно отвернулась, спрятавшись у Веника на груди. - Понял. Не слова. Вы просто друзья. - К тому же у Веника невеста есть! – подхватил Макс. Невеста… Таня… он же должен ей позвонить, ай, да чёрт с ней, завтра позвонит. К чему сейчас разговоры о работе? Ему ведь так хорошо… сидеть здесь, защищать её от ветра, смеяться вместе со всеми над весёлыми историями и шутками, дышать свежим воздухом, вдыхать запах костра, смотреть на поигрывающие языки пламени, слышать её звонкий смех… и не понятно, что согревает больше, её улыбка, плед, в который они вдвоём укатались или близость костра… источник тепла, ему тепло, как не было уже давно. Они друзья. Просто друзья. И пусть это не совсем правильно, но так лучше всего для неё, для него, для них, для Тани. Глава 15. Ммм… как же хорошо! Тепло, уютно и совсем не хочется покидать царство Морфея, но биологические часики уже во всю трещат об обратном. Пора вставать, но может ещё удастся скоротать хоть пару минуточек в тёплой постели… сколько там времени? Даша протянула руку к тумбочки, стараясь нащупать будильник, но вместо этого ударилась обо что-то твёрдое. Стена? Откуда здесь стена? Она живёт в этой квартире уже два года и абсолютно точно уверена, что стены тут раньше не было. Так, кажется, пора открывать глаза. Бежевые стены, белоснежные простыни, огромное окно почти во всю стену. Стоп, а где постельное бельё с цветочками и жёлтые обои? Где она? Сколько она вчера выпила? Вроде не пила вообще и голова не болит, тогда совершенно ничего не ясно. - Проснулась, наконец! – в дверном проеме показался кучерявый парень в джинсах и белой рубашке, расстегнутой на три верхние пуговицы, на лице его светилась загадочная улыбка, а в руках он сжимал чашку кофе. - Ве-ник? – Даша натянула одеяло до подбородка и несколько раз сначала открыла, а потом закрыла рот, стараясь подобрать нужные слова. - Даш, ну чего ты? Как спалось? - В смысле? - Ты что же ничего не помнишь? – он изумленно вскинул бровь. - А должна? – осторожно спросила Даша, хмурясь. - Даша, ну мы же просто друзья. Не было ничего такого, за что потом было бы стыдно. Я тебе вот кофе принёс, - он сел на край кровати и протянул ей бодрящий напиток. - Спасибо, - Даша, крепко сжимая чашку пальцами, поднесла её к губам и сделала небольшой глоток, - Доброе утро, кстати. - Да какое уж там утро, скорее добрый день, половина первого уже. - Сколько?! – Даша настолько резко села, что часть жидкости выплеснулась на белоснежное одеяло, - А ты почему меня не разбудил? У меня же… - Всё нормально. Я позвонил Елене Николаевной и убедил её в том, что ты заболела. Очень милая женщина, кстати, любезно согласилась перенести встречу на послезавтра. Можно? – он взял чашку из её рук и сделал глоток. - Веник, ты, что снова читал мой ежедневник? Чему вас только учат в этом вашем интеллигентном Петербурге? - Ничему такому, чему не учат в вашей развратной Москве. Просто ты так сладко спала, я не хотел тебя будить. - Это тебя не оправдывает, а в ежедневник, зачем полез? – не унималась Даша. - Да не читал я твой ежедневник, успокойся. Эта Елена Николаевна сама позвонила, вот я и ответил. - Значит, теперь ты ещё и на мои звонки отвечаешь? - Даш, ну не кипятись. Мы же друзья, я не хочу, чтобы у тебя были проблемы на работе, как и моей простыни. - Прости, великий Веник, я не знала, что ты такой мелочный, - Даша уставилась на пятно от кофе и скрестила руки на груди. - Да, ладно-ладно, это я так просто сказал, чтобы тебя позлить. Обожаю, когда ты злишься. - А ты случаем не любишь, когда тебя избивают подушками? - Нет, не люблю. У меня тяжелая психологическая травма, одна девушка ставила на мне рекорд, пыталась бить подушкой восемнадцать часов подряд. - Интересно, кто же это? Наверное, очень хорошая девушка, как бы я хотела с ней познакомиться, - протянула Даша, откидываясь на подушку обратно, раз уж планов никаких, то почему бы не поспать ещё? - Вот сейчас ты с ней как раз и познакомишься в ванной. Она уже ждёт тебя у зеркала вместе с новой зубной щёткой синего цвета, моя – зелёная, не ошибись. - Что ж ты за садист такой? Не разбудил, а теперь поспать не даёшь. Кстати, а как я оказалась тут? – фыркнула Даша. - Тебе не угодишь. Не бужу - плохо, бужу – тоже плохо. Ты вчера уснула в машине и… - Так сладко спала, что ты не хотел меня будить. Слышали уже, - она вылезла из под одеяла и босиком прошлёпала в ванную. Глава 15. часть 2. Кап-кап-кап… дождь за окном, капли на стекле, слёзы на щеках. Строчки плывут перед глазами, будто кто-то нарочно заставил их танцевать по листку бумаги. Больно, страшно, одиноко, но она всё перечитывает и перечитывает их снова, надеясь заметить малейшую лазейку, нет, всё так и ошибок быть не может. Что делать? Сердце вдруг начинает бешено колотиться, будто чувствует, что ему осталось совсем немного и пытается отбить своё за последние минуты. Кулак сжимается сильнее, взгляд падает на фотографию, лежащую на столике. Нет, она не может распрощаться с Его глазами навечно, не может подписать приговор, лишившись возможности хоть иногда, но слышать Его голос. Пальцы разжимаются, и на пол падает горстка таблеток. Они кружатся, подпрыгивают и наконец, успокоившись, замирают, каждая на своём месте. Смеются, хотят заставить её разозлиться, собирая белые горошинки, разбежавшиеся по полу, нет, она не станет, теперь её они не нужны… она будет жить. Она сильная, она справиться. Всегда справлялась, преодолевала одно испытание за другим, она побеждала судьбу неоднократно и справиться сейчас. Ничто и никогда не сломит её. Она снова и снова прокручивала эти фразы в голове, пытаясь поверить, уверенность – единственное, что ей нужно, чтобы разломить очередной камень, брошенный на её путь судьбой-злодейкой. Вдох-выдох, стакан воды, всё как обычно. Холодная маска безразличия, не следа эмоций на лице, она справиться… Девушка подошла к окну и прислонилась лбом к стеклу, холодное. Так лучше. Кап-кап-кап, барабанят капли по стеклу, кап-кап-кап, очередная слезинка стекает по щеке и падает на подоконник. Всё хорошо. Всё будет хорошо, она не будет ждать, ожидание не для неё, она сама слепит своё счастье. Вот только есть ещё он… что ему сказать? Как объяснить? Он не должен знать и никогда не узнает, не узнает, пока не придёт время. Женщина должна бороться за своё счастье, и она отвоюет его, даже, если придется идти на жертвы. Он не узнает, совсем ему не обязательно это знать. Рука тянется к телефону, быстрый набор… гудки. - Да, Маша. Я всё обдумала. Буду ждать. *** - Так не пойдёт! – Женя швырнула в свою младшую сестру подушкой и та поморщилась. - Женька, а ты что предлагаешь? – Галя прижала подушку к себе и уткнулась в неё подбородком, - Оставить всё как есть? Ей сейчас плохо, её бросил жених, а мы тут сидим и просто разговариваем. - А ничего, что у нас и своих проблем хватает? – Женя продолжала наматывать круги по гостиной, разрываясь между желанием поддержать сестру и чистой воды эгоизмом, по мнению Гали, плюнуть на семью и, наконец, заняться обустройством своей личной жизни. Так вышло, что вернувшись из Америки, она только и делает, что решает чужие проблемы. Сначала, Веник и Дашка расстались, потом Машка не могла самостоятельно разобраться с трудовиком, Антиповым и информатикам. Ладно, прошло время, Дашка нашла себе парня, Машка замуж вышла, но у Галины Сергеевной, а точнее Гали, появились сложности, там у них с Полежайкиным целая драма развернулась. К шестнадцати годам Галя очень изменилась, похорошела, за ней стали ухаживать другие парни, она на них естественное дело внимания не обращала, зачем ей кто-то, если есть Илья? Так было до поры до времени, пока Полежайкин не стал пропадать где-то, не отвечал на звонки, батя и Филипп пробовали говорить с ним, даже силу применяли, но он молчал. А позже выяснилось, что связался с дурной компанией, Галя с ним говорила, пыталась понять, но он не слушал и тогда она поставил ему ультиматум: либо она, либо его дружки, вроде раскаялся. Снова стал ходить в академию, внимательным стал, что для него не свойственно, занялся своим мопедом, Галина Сергеевна в эти дни такая счастливая ходила. Только недолго это было, два месяца спустя, Полежайкина застукали на попытке проникнуть в ювелирный магазин, трое из их компании смылись, а Илью и ещё одного парня поймали, благо Василий постарался и Полежайкин избежал ареста, но в академии об этом как-то узнали и выгнали Илью. После того случая Полежайкин понял, что никакие они ему не друзья и окончательно завязал с этим. Только Галя его так и не простила и вот уже второй год он ходит за ней по пятам, вымаливает прощение, но она и слышать не хочет, а только меняет парней, как перчатки, ей Богу, скоро Машины рекорды побьет, да ещё и хобби у неё появилось – высшие образования получать. Не успели с Галей уладить, Полина решила пойти по стопам Даши в прошлом году и теперь в доме снова гот, только вот Дашка для этого рождена была, а Полина назло маме, не простила ей, что папа так и не вернулся. Теперь вот снова Дашка,… а что ей, Жене, делать, если от неё уже четвёртый парень сбегает, а никто будто и не замечает, да и не зачем. Просто она по натуре оптимистка и во всём стараться находить хорошее, в Лондон – переживём, в армию – ну бывает, остается в Америке – ничего, значит не судьба, в Германию – да ладно, переживём, и не такой уж он хороший был, может это и к лучшему. Только на одном только оптимизме долго не протянешь и не удивительно, что сейчас у неё никого нет, если личной жизни нет, откуда парням взяться? Работа-дом, дом-работа, хорошо хоть Денис поддерживает в трудные минуты, помогает ей решить сестринские проблемы. - Женя, это эгоистично, - повторила Галя, - А представь, если бы тебя жених бросил? - А ничего, что у меня уже четыре парня бросили? - Ой, прости. Жень, ну это же другое, а у Даши с Петей всё серьёзно было, - Галя умоляюще посмотрела на Женю, - Ну, пожаааалуйста… - А почему бы тебе самой не позвонить и не спросить, как там у неё дела? - Не могу, она на меня злится, а ты единственная, кто с ней не сорилась. - Ладно, убедила. Я, наверное, преувеличиваю. Давай телефон. Галина Сергеевна протянула сестре трубку и выжидающе стала наблюдать за тем, как Женя набирает номер и подносит телефон к уху. - Ну что? - Жди, идут гудки, - Женя нетерпеливо закусила губу и снова стала наматывать круги по гостиной. - Да, я слушаю, - раздался голос на другом конце трубки, мужской голос. - А извините, я, наверное, ошиблась номером. Простите, - Женя хотела нажать на «красную трубку», но мужчина остановил её. - Женя, ты не ошиблась. Просто Даша сейчас не может подойти. - Вы меня знаете? - Женька, ты, что не узнала? Это же Веник! Ну, ты передавай девчонкам и маме привет. Я скажу Даше, чтобы ты перезвонила. Пока. - По… ка, - Женя замерла, так и не убрав трубку от уха, она уставилась невидящим взглядом на младшую сестру. - Что? Что там? Ты ошиблась номером? - Нет. Просто Даше наша помощь уже не нужна, она ее, кажется, нашла. - Неужели Маша? - Трубку взял Веник. - Веник?! Я не ослышалась?! – Галя резко встала и, подбежав к Жене, тряхнула за плечи. - Нет, Галина Сергеевна, ты не ослышалась, я сказала Веник. - Ну, Дашка… - Галя обвела комнату глазами, не зная, как реагировать, но потом завизжала, - Уиииии! Я знала! Я знала, Женька! Я знала, что они будут вместе, всегда знала! Потому что ТАКАЯ любовь не проходит бесследно! Женя, ты понимаешь, что это значит?! - Только не тряси меня, я недавно поела. Если честно, не совсем понимаю. - Женька, это значит, что есть ещё настоящая любовь! Это значит, что сёстры Васнецовы будут счастливы. Надежда! Он простил её. Потому что, когда любишь, прощаешь, ведь любовь – это не за что-то, а вопреки всему. И я прощу, прощу Илью! Уиииии! – Галя снова завизжала и выбежала в прихожую, Женя проводила её взглядом. Конечно, в выводе, который сделала Галя, не было никакой логики, но главное, что она счастлива. Да и какая логика в любви? Может, она и права, всё налаживается. И у неё всё будет хорошо. - Алло, Денис, нам надо поговорить. Можно, я к тебе сейчас приеду?
Лили: Глава 16. Даша швырнула недоеденное мороженное и смятый листок бумаги в урну, Веник, сидящий на скамейке рядом, проделал те же действия синхронно с ней. Плохая была идея, поработать на свежем воздухе. Ничего не выходит, да и какая физика, если на душе сейчас так хорошо, легко светло, несмотря на то, что с востока на Москву надвигается тяжёлая серая туча, и солнце вот-вот скроется за ней. Даша… стоило взглянуть на неё, как глупая улыбка появилась на лице, да что ж это такое? В последнее время он только и делает, что улыбается. А как не улыбаться, когда она рядом? Это как будто в городе, где много лет небо было затянуто серыми тучами и не было ни дождя, ни ветра, ни снега, вдруг появилось солнце. Точно, так оно и есть, Даша – его собственное солнце, озаряющее его однообразные будни. Он придвинулся к ней ближе, греет… точно солнце, по-другому и не назовёшь. Он вдруг поймал себя на мысли, что больше не делит Дашу на три образа: «готесса», «восемнадцатилетняя Даша» и «нынешняя», да и не было никогда всего этого, просто он сам подсознательно пытался заставить себя поверить в то, что с «этой» Дашей у него нет ничего общего, даже прошлого и никак не хотел признавать, что есть только одна Даша. Та, что вносит разнообразие в его жизнь, та, что может в один миг перевернуть всё с ног на голову, та, разгадывать которую можно вечно, и та, без которой он не мыслит себя. Всё, что не делается, всё к лучшему. Надо же он становится оптимистом, а где же привычный реализм? - Веник, ты чувствуешь? – Даша оторвалась от записей и дотронулась кончиками пальцев до его щеки. «Чувствую… чувствую, как мурашки бегут по коже, чувствую прикосновение твоих холодных пальцев, от которого почему-то становится тепло, чувствую…» - Чувствую. Только боюсь не то, что ты. - Я о дожде. Чувствуешь, капает? - Подожди, - он подставил лицо небу и замер. Раз, два, три, четыре, кап…, - Чувствую. - Смешной ты, Веник, а говоришь, что я ненормальная. - Нормальной тебя тоже не назовёшь, Дашка. Ты скорее… особенная, а я… - Чокнутый гений, только не надо меня бить! Ааа! – она подпрыгнула и кинулась на лужайку, бросив бумаги и ручку на скамейке. - Всё равно догоню, и ты поплатишься за чокнутого! – Веник подхватил свою книгу по квантовой физике и побежал за ней. - Ой! Простите! – Даша испуганно отпрянула, чуть было, не сшибив с ног, прогуливавшуюся в парке почтенных лет даму с собачкой. - Ходят тут всякие. Ни стыда не совести, - женщина демонстративно отряхнулась и, ускорив шаг, пошла вниз по выложенной плиткой дорожке в парке. - Веник! – Даша сверкнула глазами в сторону кудрявого парня, привалившегося к дереву и самодовольно ухмылявшегося. - Вот ты и заплатила за «чокнутого». - Да, ну тебя! – она махнула рукой и так же стремительно, как и дама с собачкой, направилась вниз по дорожке. Веник смотрел ей вслед и непонятно почему не мог сдвинуться с места. Ощущение déjà vu, вот так же он стоял несколько лет назад и смотрел вслед удаляющейся Даше, надо же даже парк тот же. - Даша! Подожди! - Веник, ты чего? – Даша повернулся и уткнулась прямо в шею Веника, за какие то секунды оказавшегося рядом с ней, по тому, как вздымалась его грудь, можно было понять, как тяжело он дышит, она подняла взгляд и встретилась с его глазами, её, как будто окатило ведром холодной воды, в них отражались какой-то непонятный страх, беспокойство, отчаянье. - Не уходи, пожалуйста, - на одном дыханье произнёс он, в его глазах было столько мольбы, что сердце сжалось от боли. - Веник, я же пошутила. Я думала, ты меня догонишь, ну или я дождалась бы тебя возле ворот. У тебя всё хорошо? Он мотнул головой, пытаясь сбросить с себя видение прошлого, почему тогда он не кинулся за ней также? Может, тогда всё было бы по-другому и тогда тонкое золотое колечко украшало бы палец не Тани, а совсем другой девушки… чёрт, они просто друзья! Просто друзья. Просто друзья. Друзья. Друзья. Друзья. - Я просто… не бери в голову, что-то вроде… - déjà vu, - просто не хотел с тобой сориться. - Веник, мы ведь друзья? - Да, а что? - Просто мне не очень уютно, когда ты так крепко держишь меня за талию и, когда ты так близко, что мне кажется, что я слышу твоё сердце. - Прости, - он поспешно отдёрнул руки, - Я сделал это… по привычке. Веник, возьми себя в руки! И только себя, Дашу в руки брать совсем не обязательно. Дурак, что с ним вообще происходит? Где вообще был его разум, когда он кинулся за ней по дорожке? Наверное, там же, где и сейчас, потому что если она сейчас же не престанет так пристально на него смотреть, он рискует перешагнуть эту и без того тонкую грань под названием «дружба» - Ничего. Мы же друзья. А друзьям можно всё. Почти всё. И мне так даже лучше, а то холодно и дождь собирается, - она посмотрела на небо, и словно в подтверждение её слов грянул гром, небо озарила вспышка и из тяжёлой тучи наконец-то вырвалась на свободу волна, ливнем, падающая на землю. - Ого! - Веник, ну что ты стоишь, пневмонию хочешь подхватить? – она схватила его за руку и затащила под дерево, раскидистые ветви которого, хоть как-то защищали от дождя. Веник прислонился к дереву, и она последовала его примеру. - Я просто задумался. - Задумался он. Подождём тут, пока дождь закончится, долго он идти всё равно не может. Веник, иди сюда, куда ты встал? Подойди ближе, я не кусаюсь. Тут у меня ветка шире, а твоя вон какая, ты же промокнешь. - Странная ты, Дашка. Только что ругала меня за то, что я слишком близко стою, а теперь вот… - Не придирайся к словам, я же о тебе забочусь. Смотри, какая лужа! Ты же все кроссовки намочишь, а у меня тут сухо. Он нехотя встал рядом и упёрся ладонями в морщинистый ствол. Теперь собственное здоровье волновало его меньше всего. Его лучшая подруга была зажата между ним и деревом, мокрые волосы спадали на плечи, местами прилипая к влажным щекам, обнаженные руки покрывали мелкие дождевые капли, она облизнула высохшие губы и сильнее вжалась в ствол, наверное, тоже чувствовала выросшее напряжение, электричество, взгляд – удар, обжигающее дыхание – удар, ток так и бежал по венам, по-другому это не назовёшь. Физика. - Даш, - начал он, чтоб как-то снять повисшее между ними напряжение, - а ты свои записи на скамейке оставила, от них, наверное, ничего не осталось. - А мне они не нужны, - она снова облизнула губы и вздрогнула, будто её ударило током, - Ты бы лучше о своей квантовой физике подумал. Квантовая физика… книга, купленная им, была брошена на луг, сейчас её уже не найти, тонет, наверное, где-нибудь. - А мне она тоже не нужна. Я себе новую куплю. Ты дрожишь. Замёрзла? - Нет, то есть думала, что нет. Но теперь, кажется, да. - Даша, - он сглотнул, - давай мы сейчас пойдём к моей маме, она тут недалеко живёт, потому что ливень не то, что не кончается, он даже усиливается, - каждое слово почему-то давалось с трудом, воздух стал настолько плотным, что несмотря на почти открытое пространство, дышать было не чем. - К твоим родителям? Это точно хорошая идея? – голос её был настолько хрупки, что казалось может развалится на тысячи мелких осколков от малейшего дунавения. - Всё лучше, чем слечь в постель с воспалением лёгких, - … чем стоять так близко, так рядом и сгорать от нестерпимого желания, несколько сантиметров и он прикоснётся к её влажным губам, стоит руке сползти на дюйм вниз и она окажется на её плече, потом на обнажённой руке, на талии, на бёдрах… Они друзья, ещё не выносимее быть с ней и понимать, что твоей она никогда не будет. - Ты прав, всё лучше. - Пошли, - он резко отпрянул и прижался к противоположной стороне дерева, чтобы вернуть сбившееся дыхание в норму. Стоило ей пропасть из поля зрения, как напряжение мигом спало. - Веник, что это было? – раздался её голос откуда-то сзади, он не обворачивался, не хотел снова встречаться с ней взглядом. - Физика. Даша, это была физика, - обычная девушка промолчала бы, но Даша не стала, а просто в лоб спросила об этом необъяснимом напряжение. Странно, но он, кажется, уже перестал удивляться, правильно сказал Макс, привыкаешь… - А ты не боишься, что такая «физика» может повториться? - Нет, мы же друзья. Ну, что идём? – «Веник, ты сам-то веришь в то, что сказал?» - зашипел пресловутый голосок в голове. Заткнись! По дороге к дому родителей Веника они шли молча, хотя, скорее бежали, Веник был прав, недалеко, но хватило для того, чтобы окончательно освободится от всевозможных последствий так называемой «физики», теперь они не чувствовали даже неловкости. А что, собственно говоря, такого было? Они просто прятались от дождя под деревом, просто молчали, просто встретились взглядами, проблема лишь в том, что всё это было слишком близко, но с кем не бывает? «Как всё просто!» - голосок снова дал о себе знать. Заткнись! Молчи, а то… а то убью! «Каким образом? Я это ты, а точнее твоё подсознание» Знаешь, что, подсознание, помолчи-ка «От себя не убежишь». Мы с ней только друзья «Ну-ну, физик, блин, вот и занимайся дальше «физикой», может, повторите принцип работы атомного реактора?» Заткнись. Анна Вольдемаровна неспешной походкой двигалась по комнате и наводила порядок: поправляла статуэтки на полках, цветы в вазах, протирала влажной тряпкой все горизонтальные поверхности. В доме, где полно антиквариата, пыль – главный враг и такой вот каждодневный ритуал утром, после полудня, в четыре часа и перед сном просто необходимость, да и к тому же Анна Вольдемаровна с детства была приучена к чистоте и терпеть не могла беспорядок. Любовь к тщательности, аккуратности и безупречности во всём была своего рода традицией, переходящей по женской линии в их семье, как и традиция давать имена сыновьям, начинающиеся на «В», «V» - виктория, значит победа, Волконская, в девичестве, Анна Вольдемаровна привыкла во всём побеждать и достигать поставленных целей. В настоящий момент целью ее, было, избавится от пыли и сохранить в доме порядок. Ещё одной её целью, но куда более глобальной, было обустройство личной жизни сына. Венюня такой хороший мальчик. Поначалу главной целью Анны Вольдемаровной было найти дл сына умную, образованную, вежливую, с хорошими манерами, красивую, хозяйственную девушку, но, когда сын без её помощи сам нашёл себе такую, радости у неё это не вызвало. Да, что там радости, скорее негодование. Не нравилась ей эта Таня, есть в ней что-то такое скользкое, да и не любит она Венюню вовсе. Ладно бы он её любил, это нормально, когда мужчина любит женщину, а она только позволяет любить себя, но при этом ему безмерно благодарна. Проблема в том, что и Венюня совсем не любит эту девушку и непонятно, почему они вообще собрались жениться. С такими вещами не шутят, для неё, как женщины с высокими моральными принципами, брак – на всю жизнь. Не будет с ней Венюня счастлив, а для каждой матери счастье детей превыше всего. А Анна Вольдемаровна считала себя хорошей женой и матерью и с ответственностью подходит к выполнению своих обязанностей. А поскольку муж в командировке, а сын решил проявить самостоятельность, остаётся лишь бороться с пылью. Она ещё раз обошла комнату и не найдя ни малейшего изъяна сложила принадлежности для уборки на место. Расслабившись, она опустилась в кресло на деревянных ножках и деревянными подлокотниками в виде голов львов. Любимое кресло прабабушки, а теперь и её, стояло возле круглого столика с причудливыми узорами на поверхности. Как она могла пропустить т а к о е? Её любимая картина висела не то, что не ровно, а просто криво! Как, такое могло случится, поднявшись Анна Вольдемаровна продефилировала через всю комнату и выровняла угол, затем отошла дальше, ровно. Теперь всё идеально и можно спокойно лечь спать. Звонок в дверь? Может, показалось? Нет, не показалось. Венюня? Точно показалось. - Мама открой дверь, это мы! – прокричал сын с той стороны двери. Учи его манерам, весь подъезд перебудит. Это «мы» почему-то совершенно не насторожило её, в кой-то веке навестил родную мать, так нашёл, чем омрачить, Танечку свою приволок. Анна Вольдемаровна повернула ключ в замке и приоткрыла дверь, будто раздумывала, впускать его или нет. - Надо же! Возвращение блудного сына! - Мамочка, ну я же соскучился! - Соскучился он! – Анна Вольдемаровна хотела сказать ещё что-нибудь, но заметив, как её сын промок, только ахнула. Он же заболеет! – Венюня, ты же весь промок! Быстро в дом! - Э… мам, познакомься, это Даша. Только сейчас Анна Вольдемаровна заметила тёмную головку, выглядывавшую из-за плеча Венюни, девушка была не менее промокшей, чем Венюня. Так вот, что означает это «мы». - Здравствуйте, я Даша, - девушка протянула руку, но Анна Вольдемаровна проигнорировала этот жест. Веник сверкнул глазами, всем своим видом показывая «я убью тебя взглядом». - Через порог нельзя, - аргументировала женщина, - Проходи, Венюня, и вы, Дарья, тоже проходите. Только не забудьте вытереть ноги. - Мама хорошая, - шепнул Веник Даше на ухо и протолкнул её в квартиру, непривычно застенчивую и неуверенно переминающуюся с ноги на ногу. - Здравствуйте, я Дарья, - Даша ещё раз протянула руку матери Веника, на этот раз она пожала её. - Очень приятно, я Анна Вольдемаровна. Но знаете, Дарья, со слухом у меня всё в порядке, я расслышала с первого раза. - Простите, - промямлила Даша, но тут, же ретировалась, - Я просто проявила вежливость. - Рада, что вы такая вежливая. Венюня, ну что ты стоишь, как не родной? Где твои манеры? Проводи гостью в ванную, а я пока чай поставлю. Вы же промокли до нитки, не хватало ещё заболеть! – Анна Вольдемаровна пресекла попытку сына обнять её, поморщившись, он же мокрый! И ушла на кухню. - Я же говорил, мама хорошая, - Веник взял Дашу за руку и потянул в ванную. - Мой руки, вытрешь вот этим белым полотенцем с золотой вышивкой. - Ага. Веник, а твоя мама всегда такая? – Даша включила кран и стала намыливать ладони. - Какая такая? – с вызовом спросил он, обычно после этого вопроса следовали бесконечные речи на тему «как ты её терпишь?» Он, конечно, ненавидел все эти сюси-пуси, Венюнечка, но, никому и никогда не позволял оскорблять свою мать. - Властная. - А это да! – не без гордости ответил он. И тут же сморщился, властная… это, конечно, хорошо, но в меру. Попытки матери навязывать своё мнение раздражали, но больше раздражало, что 99% этих попыток увенчивалось успехом. - Пошли, - он снова взял Дашу за руку и потащил за собой, теперь уже в кухню. Анна Вольдемаровна разливала чай и что-то напевала себе под нос. - Венюня, вы уже помыли руки? - Да, - кивнул Веник. - Но, вот и отлично. Венюня, что же мне с вами делать? - Может, чай попьём? - Венюня, это был риторический вопрос. Так всё. Венюня, иди в душ, горячий, я пока приготовлю твою одежду, здесь что-то осталось. А вы Дарья, пока поможете мне приготовить на стол, надеюсь, умеете? - Конечно. - Ну, вот и отлично! Венюня, что ты там стоишь? Быстро в душ! - Хорошо мамочка, - Веник кивнул и, шепнув Даше на ухо: «Удачи» приступил к выполнению приказа матери. - Дарья, с вами тоже нужно что-то делать, - Анна Вольдемаровна окинула гостью оценивающим взглядом и поморщилась, - Девушке не подобает так выглядеть, особенно в моём доме. Я сегодня добрая, так что так уж и быть разрешаю вам воспользоваться второй ванной, я дам вам свой халат. - Спасибо, но я обойдусь - Вы, да. А мои ковры и мебель не переживут, если вы коснетесь их в таком виде, - Анна Вольдемаровна сказала это таким тоном, что даже дураку было понятно, лучше послушаться. - Спасибо, - буркнула Даша и направилась во вторую ванную за Анной Вольдемаровной. - Полотенце вот, халат вот, гель для душа и не увлекайтесь тут, я не люблю, когда ванную занимают на три часа. - Поверьте мне, у меня четыре сестры, я это тоже, ой, как не люблю! - Я думаю, что само собой разумеющимся является то, что вы помоете после себя ванную и приведете тут всё в порядок. - Конечно, - елейным голоском пролепетала Даша и облегчённо выдохнула, когда дверь за Анной Вольдемаровной закрылась.
Лили: Глава 17. - А где Даша? – Веник показался в проходе, вытирая голову полотенцем. - Там, где надо, - Анна Вольдемаровна методично расставляла столовые приборы, время от времени, поглядывая на часы. - Что значит «там, где надо»? Ты что её выгнала? Мама? - В ванной твоя Даша и не надо орать, Венюнечка. Нервные клетки не восстанавливаются. - Мама, ты можешь хоть раз нормально повести себя! Что? Как ты сказала? В ванной? - Да, Венюня, в ванной. Не могу же я позволить моей мебели пострадать, ну и твоей спутнице заболеть, это, по меньшей мере, не гостеприимно, - она продолжала готовить на стол, не разу не обернувшись на Веника, - И ещё Венюня, иди, вытирай голову в своей комнате, я не могу позволить тебе трясти мокрыми волосами на кухне. И, кстати, тебе очень идёт голубой. - Спасибо, мама, - буркнул Веник и удалился в свою комнату. - Венюнечка! – раздался крик, спустя пять минут, - Чай готов! - Иду-иду, - он поспешил в гостиную, зная нрав матери и её не любовь к опозданиям, даже на чай. Там, Даша и мама уже сидели за круглым столиком, за которым Анна Вольдемаровна обычно принимала важных гостей. Дашка была в мамином махровом халате, что удивило его не меньше, обычно мама терпеть не могла, когда её вещи трогают, не то, что одевают или мерят, а носить чужие считала, по меньшей мере, дурным тоном, не гигиенично. - Венюня, я уже говорила, что тебе идёт голубой? - Да, мама, - Веник смущённо опустил глаза, не хватало ещё, чтобы мама сейчас начала с ним сюсюкаться. - Венюня, ну что ты стесняешься? Какой ты у меня скромный. Ну, Венюнечка, будет раскрепощеннее. Познакомь меня со своей спутницей, потому что кроме имени я о неё ничего не знаю, - Анна Вольдемаровна протянули сыну вазочку с конфетами и, расслабившись в кресле, приготовилась к длинному подробнейшему отчёту. - Мам, ну это Даша. Моя под… мой друг, москвичка. После последнего слова Анна Вольдемаровна поморщилась, и её лицо приняло такое выражение, будто она только что обнаружила таракана у себя в кружке, но поймав на себе злобный взгляд сына, поспешила растянуть губы в вежливой снисходительной улыбке - Вы познакомились на работе? - Нет, мы с Веником знакомы довольно давно, уже несколько лет. - Да, я учился в Бауманке с её сестрой, именно у Дашиной бабушки я жил первое время. Может быть, ты её помнишь, вы виделись однажды. - Не помню, - уверенно ответила Анна Вольдемаровна, но по её лицу было видно, что она копается в своей памяти в поисках той встречи, - Подожди, а ты, случайно, не та девушка, которая представилась невестой Венюнечки? - Нет, это моя сестра. У вас, кстати, очень красивый дом, - Даша поспешила перевести разговор в безопасное русло. Говорить о прошлом… тяжело. Между ней и Веником будто существовала негласная договорённость, они никогда не упоминали о событиях пятилетней давности. - Я знаю, спасибо. А чем вы занимаетесь Дарья? - Даша писатель. - Ну, писатель – это слишком громко сказано. На самом деле я журналистка, работаю в научно-развлекательном журнале «Seven Wonders», то есть мы стараемся ориентироваться на самую разнообразную аудиторию, пишем для всех и обо всём. - У меня, кажется, завалялись где-то несколько номеров. - Правда? - Да, у вас на удивление хороший астролог. - Вы верите в гороскопы? - А вы нет? - Ну, - Даша закусила нижнюю губу. Верит или нет? Помнится, как-то один гороскоп гласил, что у них с Веником полное взаимопонимание, а что из этого вышло? Хотя, стоп у них ведь и сейчас полное взаимопонимание, - получается, верю, наверное. Линда, действительно, замечательный астролог, у них это семейное. - А что насчёт книг? Веник сказал, вы писатель. - Пишу иногда, но очень редко. Это скорее хобби. - Хобби – это хорошо. А под каким именем вы публикуетесь? - Под своим, Васнецова Даша. - Ясно-ясно. Даша, а какое у вас образование? – Анна Вольдемаровна пристально смотрела на Дашу, будто сканируя. - Среднее. Ну, ещё два курса Бауманки и год на журналистике. - Получается, два незаконченных высших. Это плохо, когда ничего не доводят до конца. Дарья, а сколько вам лет? - Двадцать четыре. - На год младше Венюни, значит? - Да. - Мама, может, ты прекратишь свой допрос? Даша очень устала, дай ей отдохнуть. - Венюня, где твои манеры? - Могу задать тот же вопрос. - Эмм, Веник, мне не сложно. Могу ответить на пару вопросов, - так не хотелось стать причиной ссоры между матерью и сыном! - Нет, Даша, на вопросы ответишь потом. А сейчас, пошли в мою комнату, я дам тебе что-нибудь своё и мы уходим, - Веник властно схватил Дашу за руку и потащил в свою комнату. - Венюня! – воскликнула Анна Вольдемаровна и рассеяно развела руками. Дети! Что с них возьмёшь? - Даша, ты её прости, она не всегда такая, честно, - Веник сел на край кровати и, похлопав ладонью по покрывалу, жестом пригласил Дашу сесть рядом. - Всё нормально. Она мать и не удивительно, что так реагирует, когда взрослый сын приводит девушку домой, - она опустилась рядом с Веником и сжала его пальцы в своих. - Да, ты права. Просто это было ужасно не вежливо. Какая разница сколько тебе лет, и какое у тебя образование? Ты мне нравишься такой, какая есть! И плевать, что там она скажет! – в сердцах воскликнул Веник, интенсивно жестикулируя свободной рукой - Веник, ну что ты разошелся? Я всегда думала, что ты из нас двоих более спокойный. - С такой матерью и не таким станешь, - он высвободил свои пальцы и, зарывшись двумя руками у себя в волосах, зажмурился. - Ты просто устал, тебе надо отдохнуть,- Даша с коленями забралась на широкую кровать и стала заботливо массировать напряжённые плечи Веника, - Расслабься. От её прикосновений он невольно разомлел и промычал что-то нечленораздельное. Она была лишь наполовину права, да, он устал, но не от работы, не от жизни, он устал от себя. Устал от этой борьбы между разумом, телом и сердцем. Даже сейчас, головой он понимает всю нелепость ситуации, понимает, как сам своими руками загнал себя в плен судьбы, понимает, что не должен чувствовать к Даше что-то большее, чем дружеская симпатия. Но есть одно «но», каждой клеточкой своего тела он стремится к ней, даже сейчас губы и руки словно ноют, страдая по её коже, её изгибам, её пальцы на плечах сводят с ума, от каждого прикосновения бегут мурашки, а стоит её ладоням приблизиться к обнаженной шее он словно ощущает тепло, какую-то непонятную энергетику, что-то сильное, даже божественное. Может быть, он отдался бы во власть желаниям и инстинктам, может быть, если бы не ещё одно «но», куда более весомое, стоит ему, хоть на секунду сдастся, как из глубин сознания тут, же вырывается ещё один образ, голубые глаза-миндаленки в обрамлении пушистых ресниц. Он не может её предать, Таня слишком дорога. - Так лучше? – Даша продолжала массировать его плечи. - Да, намного. Спасибо, Дашка, достаточно. - Как хочешь, - она последний раз провела по его плечам руками и снова села рядом на край кровати, - Веник опомнись. О чём ты думаешь? – она кончиками пальцев взяла его за подбородок и развернула к себе. - Ни о чём. Даш, пошли домой, а? Не могу больше здесь находиться. - Домой? Может ты хотел сказать по домам? - Нет, Дашк, а ты не хочешь пожить у меня пару дней? - Это очень неожиданно… - Не тебе же одной меня удивлять. Даш, ну что в этом такого? Представь, мы с тобой будем болтать до поздней ночи, по утрам пить кофе и есть твой любимый шоколад, вместе будем смотреть фильмы, днём будем гулять, ты можешь писать свои книги, а я заниматься физикой. Всё тоже, что и обычно, только вместе? - Веник, я не знаю, это очень неожиданно и к тому же, что люди подумают? А твоя невеста против не будет? - Когда это тебя волновало мнение окружающих? А Таня, ну Таня против не будет, мы же друзья, могут же друзья жить вместе. - Всё равно не очень убедительно. - Понимаешь, Дашка, просто я вижу, как тебе плохо там. Вижу, с каким нежеланием ты возвращаешься домой, какой ты возвращаешься убитой, опустошенной. Там всё напоминает тебе о нём, дай времени не залечить, так хотя бы затянуть раны, чтобы боль не была такой сильной. Я просто хочу тебе помочь, ты мне дорога и я не могу просто смотреть, как ты страдаешь. Дашка, ну ты чего? – он кончиками пальцев смахнул набежавшую слезинку с её щеки, - Время лечит, поверь. - Спасибо, Веник, не знаю, чтобы я без тебя делала. Мне правда важно, что ты сейчас рядом, одна я бы не справилась. - Ну, что завтра к тебе за вещами? - Можно и сегодня, я сейчас поеду домой возьму кое-что первой необходимости, а потом у тебя встретимся. - Договорились, - он поднялся с кровати и прошёл к шкафу, - Так, вот держи, думаю, это подойдёт, - Веник бросил Даше свою старую рубашку и какие-то джинсы, - Я их носил ещё в школе, тебе должны подойти, если, что ремень вот. Ладно, ты переодевайся, я пойду, - он вышел за дверь и, закрыв её, привалился к стене. Вот она логика! Несколько минут назад он думал о том, что никогда не предаст Таню, а теперь пригласил Дашу к себе пожить. Зачем? Он сам не понимает, просто вдруг стало мучительно больно, представив, как это - быть одному, как это - быть без неё. - Венюня, - Анна Вольдемаровна подошла к сыну и ласково провела рукой по его волосам, - У тебя всё хорошо? - Да, мам, всё хорошо. - Сынок, давай не будем ссориться, тем более из-за такой ерунды. Любая мать поступила бы так же, если бы взрослый сын привел в дом девушку. - Даша сказала то же самое. - Вот и умница, правильно сказала, - она продолжала водить рукой по кучерявой голове Веника, временами приглаживая непослушные вихры. - Значит, она тебе понравилась? - Венюня, если тебе эта девушка нравится, то общайся с ней. Я возражать не буду. - Кто ты и что сделала с моей мамой? - Венюня, прекрати. Просто ты уже большой мальчик и сам можешь выбирать себе друзей. - Друзей, - эхом отозвался Веник, - правильно, мы с Дашей просто друзья, не больше и так будет всегда, - объяснил он ни сколько матери, сколько себе. - Венюня, я хочу тебе кое-что сказать… - Веник, я готова! – Даша выпорхнула из комнаты и сделала шутливый пируэт. - Батюшки! – ахнула Анна Вольдемаровна, - Даша, что на вас надето?! Может я дам вам своё платье? Как вы в таком виде покажитесь на людях?! - Всё нормально, мне так даже больше нравится. И эти вещи приятно пахнут… порошком. - Вот молодёжь, - Анна Вольдемаровна махнула рукой и походкой манекенщицы направилась в прихожую, провожать сына и его подругу. - До свидания, - Даша протянула руку Анне Вольдемаровне, - было приятно познакомиться. - Пока, мам, - Анна Вольдемаровна обняла сына, делала она это нарочито долго и, потянувшись к его уху, шепнула: «Вот этот взгляд» - Мама, - процедил он сквозь зубы, отстраняясь. - До свидания. Венюня, не забывай родную мать, - Анна Вольдемаровна проводила гостей и закрыла дверь на замок. Даша. Странная девушка, она далеко не идеальна, кое-что в ней даже отталкивает, но зато, как преображается Венюня радом с ней. Материнское сердце не обманешь, с этой девушкой они не только друзья, чтобы он там не говорил, а даже, если друзья, то это только пока.
Лили: Глава 18. Вот уже три дня, как Даша живёт с ним, завтра кончается неделя отпуска. Подумать только, прошла всего неделя, а, кажется целая вечность, он уже и не помнит, как это жить без Даши. Вчера звонила Таня, сказала, что задерживается ещё на два дня, возникли какие-то сложности с фестивалем, голос у неё был привычный, ровный, но ему показалось, что что-то изменилось, а может, это потому, что он просто давно не слышал его или из-за телефонной связи. Ещё звонила мама, она всё ещё твёрдо уверена, что между ним и Дашей что-то есть, в прочем это её дело, пусть думает, как хочет. А есть ли между ними что-то? Хороший вопрос и боюсь, ещё долго останется без ответа, Веник благодарил Господа, что эти три дня они чудом избегали неловких ситуаций, не было ни случайных взглядов, ни трепетных прикосновений. То есть были и взгляды, и телесный контакт, они даже как-то уснули вместе, но всё это уже не вызывало столько противоречивых чувств. Он привык, а может дело в том, что, наконец, свыкся с ролью друга и теперь ему это уже не кажется таким ненормальным. Ещё звонил Кушчинский, предлагал продлить отпуск, но Веник вежливо отказался, не то, чтобы ему надоело проводить целые дни с Дашей, просто не хорошо это бросать дела, тем более в компании тяжёлая ситуация, да и Таня вернётся скоро, а она об отпуске знать не должна. С какой-то стороны Веник был рад, что Таня задерживается, значит, их знакомство с Дашей оттягивается. Он просто замирал от ужаса, представляя, что будет. Зная Дашу, с Таней общий язык она вряд ли найдёт, что касается его невесты, то на её счёт он был почти уверен – скандала и слёз не будет, будет этот тихий вздох, укор в глазах и молчание. Так всегда, когда он обижает её. «Обижает» - странное слово, обычно подобные ситуации описываются выражением «делает больно», но можно ли причинить Тане боль? Кажется, будто она ничего не боится, ничего не чувствует, но иногда он начинает ломать голову, вдруг Тане всё же больно, вдруг тут всё гораздо сложнее, тогда он старается выведать из неё что-нибудь, покопаться в ней. Но вынырнув из омута, всякий раз обнаруживает, что Таня чиста и прозрачна, как стёклышко. Может тут всё так же, как с Дашей, он просто видит то, чего нет, и не замечает очевидного. Ещё в последнее время он всё чаще ловит себя на лжи, это выходит не специально. Он врёт Тане, не говоря об отпуске и Даше, врёт маме, твёрдо заявляя ей, что с Дашей они друзья, так было и так будет всегда. Дашка в такой ситуации сказала бы, что он не врёт, а просто недоговаривает или утаивает кое-какую правду, во избежание последствий, но всё дело в том, что Дашу он тоже обманывает, она уверена, что он испытывает к ней только дружеские чувства, а он… он не знает. И страшно, что этот узел, который становится с каждым днём всё прочнее, может оказаться петлёй на его шее. Он думает о последствиях, о собственном легкомыслии и эгоизме. И ещё много о чём думает, думает, думает, но все эти мысли теряют смысл и весомость стоит Даше заглянуть ему в глаза, взять за руку и так ласково-ласково улыбнутся. Вот и сейчас, они сидели на полу возле дивана, прислонившись, друг к другу спинами, на коленях у Даши лежал ноутбук, и она непрерывно стучала по клавиатуре, Веник крепко сжимал в руках «Теорию термодинамики» и занимался её изучением. Обычный вечер. Минут через десять, Даша тронет Веника за руку, скажет, что устала и он, встав, пойдёт на кухню и приготовит кофе, потом вернётся, поможет ей встать и они вместе сядут за стойку и будут болтать до двух ночи, затем они пойдут в зал и, устроившись на диване, будут смотреть какой-нибудь фильм, потом Дашка уснёт на его плече. Веник возьмёт её на руки, отнесёт в комнату для гостей, проведёт ладонью по волосам, поцелует в щёку и уйдет к себе. Так было всегда, но почему-то сердце подсказывало, что сегодня сценарий будет нарушен. Глупая-глупая дура! Она внимательно разглядывала своё отражение и всё больше и больше хотела уснуть и никогда больше не видеть ни себя, ни эту чёртову комнату, которая отражалась в зеркале вместе с ней. Сколько ещё придётся торчать тут? Скорее бы вернутся домой. Как сказала бы Машка, её дом здесь. Но Машку она никогда не понимала, все эти старшие сёстры такие чокнутые. Она ещё раз вгляделась в своё отражение и, увидев какую-то непонятную неуверенность во взгляде, с силой замахнулась и ударила кулаком по зеркальной поверхности, зеркало раскололось ровно там, где отражалась её грудь. Как символично! Тьфу, ерунда, она в приметы не верит уже давно, есть случайности и всего лишь. Ай, что это? Кровь, алая кровь стекает по руке. Больно? Да вроде нет, течёт и ладно. Физическая боль ничто по сравнению с болью душевной, с той болью леденящей, которая сковывает её сердце, стоит только подумать о нём. Глава 19. - Веник, - Даша невесомо тронула его за руку. - Ну, что, я за кофе? – не отрываясь от «Теории термодинамики» спросил он, поправляя очки на носу. - Нет уж, сегодня моя очередь за тобой ухаживать, залазь на диван, а я пойду, приготовлю кофе. Тебе с корицей? - Угу, - кивнул он, по-прежнему погружённый в работу. Даша чуть заметно улыбнулась и побрела на кухню, шлёпая розовыми тапочками, подарком Маши на новый год, тапочки хоть и были весьма специфического цвета фуксии, но зато удобнее и мягче их не найти. Маша. Надо бы ей позвонить, узнать как дела. Ссоры – ясное дело, но пора уже заканчивать этот детский сад и помирится с сёстрами. Женька звонила позавчера, всё допытывалась про Дашкину личную жизнь, Даша по началу решила, что Женька таким способом пытается выяснить, как она себя чувствует после… расставания с Петей, а Женька, как ляпнет в конце ни с того ни с сего: «Вы с Веником снова вместе?». Наверное, это у них семейное – заставать врасплох. Вот и Женькин вопрос свалился, как снег на голову, Даша что-то бессвязное промычала и попрощалась. Не то чтобы они снова вместе, но и не то чтобы не вместе, странные у них отношения, но её они устраивают. Веника она воспринимает только как друга и пусть в сознание иногда прокрадываются воспоминания, они так и остаются всего лишь частью прошлого, тот их разговор у озера она восприняла серьёзно и ответственно постаралась подойти к заключённому между ними уговору, но одно дело стараться, а совсем другое выполнять. Бывает, что подобно урагану Катрина обрушиваются непонятно откуда взявшиеся чувства, но всё это лишь отзвуки прошлого. Вот опять, она сама себе противоречит. Только что была уверена, что воспринимает Веника только, как друга, а теперь уже ни в чём не уверена. Да и как можно быть уверенной, если жизнь, словно шаткий мостик. Нет уверенности, что он не бросит её, как только приедете эта его невеста, нет уверенности, что они смогут быть друзьями. Она даже не уверена, что он простил её, глупо, но иногда ей кажется, что он смотрит на неё глазами полными ненависти, такими ожесточёнными, что становится страшно. Но стоит моргнуть – показалось… или всё-таки нет? И снова сомнения и снова никакой уверенности в себе, в людях, в завтрашнем дне. Вся жизнь в последнее время только состоит из противоречий и заблуждений и как тут не сойти с ума? Даша занималась приготовлением кофе, параллельно стараясь понять себя и мотивацию своих действий и поступков. Может, зря вообще они всё это затеяли? Может, стоило взять интервью и разойтись, как в море корабли, ан нет! Захотелось поиграть в «дружбу», а как это ещё назвать, если не игрой? Она же прекрасно понимает, что долго так играть не получится, рано или поздно наступит game over. А Веник, он либо слепой, либо просто не хочет замечать этого. Хотя, есть ещё третий вариант – он мазохист. Такой же как она, ну и собралась компания – два мазохиста. Даша усмехнулась и, взяв чашечки кофе, направилась в гостиную. Веник уже сидел на диване, закутавшись в плед, он читал свою термодинамику с какими-то бешенными глазами. Вот она - страсть! Физика! - Я кофе принесла, - оповестила Даша, садясь рядом и, протягивая Венику его капучино с корицей. - Спасибо, - он крепко сжал чашку и отхлебнул обжигающего напитка, - ай! - Веник, ну что ж ты так? Горячо ведь, аккуратно надо! – встрепенулась Даша, забирая у Веник чашку, - Вечно ты так, погрузишься в свою физику и совсем перестаёшь замечать, что вокруг происходит. - Даша, ну чего ты так? Ничего же не произошло, - он отнял у неё свой напиток обратно и сделал ещё один глоток, на этот раз небольшой. - Веник, ну всё равно, всё состоит из мелочей. - Вот именно, не надо быть такой мелочной. Всё-всё-всё, молчу. Понял, ещё слово и ты убьёшь меня взглядом. - Веник, да причём тут это? Просто, я говорю, что надо быть внимательнее и всё-то. Давай так, ты отлаживаешь свою книгу в сторону, пьёшь кофе, и мы с тобой о чём-нибудь поболтаем. И я не эгоистка, это ради тебя, последний день отпуска. - Ладно-ладно, - быстро согласился Веник, уверенный в том, что стоит Даше уснуть, он моментально вернётся к изучению теории термодинамики и отчётов за эту неделю, - Залазь ко мне. - Угу, - Даша забралась под плед к Венику и, устроившись поудобнее, погрузилась в свои мысли. - А ты почему не пьешь кофе? – спросил он, чтоб как-то начать разговор. - Не хочу, много кофеина вредно. Веник, мне тут Женька звонила, почему-то решила, что мы с тобой снова вместе. - Моя мама тоже думает, что между нами что-то есть, - он сделал ещё один глоток, как бы между делом бросая эту фразу. - Вот-вот, и соседка подумала, что я твоя любовница и прочитала мне нотацию на тему, что нехорошо чужих мужиков уводить. Значит, в чём-то мы с тобой просчитались. - Ты о том, что мы с тобой не выглядим друзьями? Ну, и пусть. И вообще, почему тебя так волнует мнение окружающих в последнее время? - Нет. Дело не в этом, просто они же не с потолка это берут, я к тому, что нам с тобой нужно ещё чуть сузить рамки взаимоотношений. - Куда уж уже? – он поставил пустую чашку на журнальный столик, - Главное, что мы-то с тобой знаем, что мы друзья, а остальное неважно. Нам с тобой хорошо, а что там другие думают, какое нам дело? Тебе ведь со мной хорошо? - Очень, - не задумываясь, ответила она. Может и не всегда комфортно, но хорошо – это точно, а иначе стала бы она жить с ним, проводить время. - Дааааш… - Что? - Ну, пожалуйста. - Ладно-ладно, изучай свою термодинамику. Я пойду пока Женке позвоню, спрошу, как там дела. Даша театрально закатила глаза и, взяв телефон, закрылась на кухне. Не к чему Венику, слушать их сестринские разговоры. Женя, Женя, кнопка быстрого набора, не прошло и пары секунд, как Женя подняла трубку, очевидно, ждёт чьего-то звонка. - Алло! - Женя, привет. Это Даша. - А, я уже поняла. Что-то случилось? – разочарованно протянула Женька, явно не настроенная на длинный разговор. - Да нет, ничего. Просто звоню узнать, как вы там, что нового? - Мама работает, Машка совсем не звонит, готовится к родам, Галина Сергеевна учится, учится, что у них там с Полежайкиным я не знаю, она молчит. Пуговка опять поругалась с мамой из-за готики, - устало перечисляла Женя события последних дней. - А ты сама как? - Я? А что я? У меня всё хорошо, работаю, веселюсь, общаюсь с друзьями. Всё по-старому. - А что у вас с Денисом? - А что у нас с Денисом? Мы дружим и вообще, что это за вопросы, спустя столько лет? - Просто я подумала, что ты и он… - Значит, неправильно подумала. Дашка, у меня иногда такое ощущение, что ты у Маши думать училась. Мы с Денисом друзья, а тот скоротечный роман не в счёт. - Женя, ты бы присмотрелась к нему, он единственный парень, который задержался в твоей жизни, больше, чем на год. - Даш, давай я сама разберусь со своей личной жизнью. Ты бы лучше по чаще звонила, а лучше навестила нас, ехать-то недалеко, ты же не в Африке живёшь. Просто мама очень переживает из-за тебя и Пети, и я понимаю, что ты боишься этих вздохов: «я же говорила!», сама не люблю, но что поделаешь. - Да, я уже сама собиралась приехать. Завтра в редакцию и сразу к вам. - Полинка завтра дома, - протянула Женя. - Намёк понят, заеду в кондитерскую, куплю какой-нибудь тортик. - Какой-нибудь? Тортик? - Ладно-ладно, самый лучший тортище. Ты не говори, что я зайду, пусть будет сюрприз. - Ну, сюрприз, так сюрприз. Пока. - Ну, пока. Разговор получился недолгим, но зато содержательным. Всё ясно – Жене до сих пор нравится Денис, иначе к чему это она так разнервничалась? Вечно люди не замечают очевидного, ведут себя, как маленькие. Два влюблённых идиота… Даша вздохнула, эх, ну почему все такие глупые? Будь она на месте Женки давно бы призналась Денису в своих чувствах, ан нет, надо ходить вокруг до окала. Даша вернулась в гостиную, надо же, Веник уже уснул, заработался совсем. Учебник термодинамики лежал где-то в стороне, очки съехали набок, веки сомкнуты, рот чуть приоткрыт. Смешной. Даша подошла ближе и, сняв с него очки, убрала их на стол. Пусть спит. Невольно засмотревшись, она мотнула головой и ушла спать, лежала ещё часа два, думая о Жене и Денисе, а потом наконец-то поддалась чарам Морфея и погрузилась в безмятежное царство.
Лили: Глава 20. Веник поглядывал на часы, Кушчинский отпустил его с работы пораньше – встретить Таню и вот теперь он в аэропорту, ждёт прибытия нужного рейса, высматривая каштановую головку в толпе. Не то, чтобы с нетерпением, но с каким-то трепетным волнением. Они редко расставались, особенно так надолго. За эти годы он уже привык видеть её на работе, дома. - Здравствую, - раздался со спины голос его невесты, Веник моментально обернулся и только сейчас, заглядывая в голубые глаза невесты, понял, как скучал. - Здравствую, ну иди сюда, давай я тебя обниму, - Веник потянулся к ней, но Таня вежливо отстранилась и тут, же выдавила извиняющуюся улыбку. - Я очень устала. Они прошли к машине, Таня устроилась на переднем сиденье и всю дорогу молчала. Да и Венику было не до разговоров, он «предвкушал» встречу Тани и Даши, искренне надеясь, что девушки поладят. Но надежду эту можно было разглядеть только под микроскопом. Таня, что-то в ней изменилось, что-то еле уловимое, то, что сложно было заметить так сразу. Может, если бы он знал её лучше, сейчас было бы легче понять это изменение, но так уж вышло, что в их разговорах Таня выступала слушателем, а он изливал душу. Странно, но тишина не была вязкой,, ощутимой, напряжённой, она была уютной, будто им действительно было о чём помолчать. - Приехали, - оповестил Веник. Таня кивнула и, дождавшись пока Веник, откроет перед нею дверь, вступила на асфальт. - Я возьму твои чемоданы, а ты иди вперёд, - Веник с чистой совестью отправил Таню к себе в квартиру, Даша сегодня в редакции до поздней ночи, у неё там какой-то материал нужно срочно подготовить. Значит, встреча откладывается. Таня повернула ключ в замке и переступила порог квартиры, обещающей в скором времени стать её родным домом. Поэтому интерьер этого жилья она продумывала сама, беж и лаконичность – закон идеального стиля, Веник доверился её вкусу и единственная деталь, которую он внёс в интерьер – отвратительная розовая ваза, абсолютно безвкусная вёщь, но почему-то безумно дорогая сердцу будущего мужа. Таня по-королевски прошествовала в гостиную и обмерла, стены комнаты украшали яркие картины, белый ковёр с высоким ворсом на полу, телевизор передвинули, на журнальном столике красовалась зелёная кружка с ярким орнаментом, который при ближайшем рассмотрение оказался жирафом, бра под цвет картин, цветные диванные подушки и завершала картину девушка! Брюнетка, с перетянутыми лентой волосами и в домашнем халатике, обнажающем стройные ноги, расположилась на диване с глянцевым журналом. - Кхе-кхе, -кашлянула Таня, предупреждая незнакомку о своём приходе, но девушка, погружённая в чтение, очевидно не заметила её прихода. - Девушка, я к вам обращаюсь, - громче сказала Таня, брюнетка обернулась и, окинув Таню оценивающим взглядом, отвернулась, будто не нашла чего-то достойного её внимания. - Здравствуйте, девушка, - повторила Таня. - Привет, - отозвалась та, как ни в чём не бывало, не отрываясь от изучения глянцевых страниц, напевая какую-то мелодию. - Девушка, а вы не хотите подняться с дивана и объяснить мне, что вы здесь делаете. - Нет, но, если надо, я могу. Только не хочется. - Уж извольте, - прошипела Таня сквозь зубы, приняв позу нерукотворной статуи. Даша поднялась с дивана и ещё раз оглядела Таню. Ничего особенного, что Веник в ней нашёл? Хотя, судя, по его описанию эта девушка ангел во плоти. Вообще-то она намеривалась вести себя прилично и даже обещала Венику, подружится с его невестой, но при виде сей наглой девицы всё внутри скрутилось в тугой жгут от неприязни. Фу, ничего особенного, а ведёт себя так, будто она пуп земли, тоже мне ангелочек. Демонстрируя деланное безразличие и равнодушие, Даша встала напротив Тани, чуть склонив голову на бок и изогнув губы в полуулыбке, которая больше походила на оскал. - Может, объясните, кто вы иначе я вызову милицию, - ровным, но властным тоном потребовала Таня. - А вот и… я, - Веник, появившийся в проходе, замер с чемоданами в руках, - Привет, девочки. - Привет, - даже не взглянув на Веника, отозвались они враз. Он оставил чемоданы в прихожей, встал между девушками, и, взяв их за руки, словно маленьких, подвёл друг к другу. - Таня, познакомься, это… - Даша, бывшая девушка Вениамина, - представилась она, протягивая руку Тане. - А я Таня, невеста Вениамина, - Таня пожала руку новой знакомый, белозубо улыбаясь, Даша в ответ улыбнулась так лучезарно, что Венику даже стало казаться, что познакомиться с Таней было мечтой всей её жизни. - Э, ну раз вы уже познакомились, может, чай попьём. - Нет, - рявкнули они в один голос, хищно сверкнув глазами, и разошлись в разные стороны. - Ля-ля-ля, - напевала Даша, нарезая помидор. Веник подошёл сзади и положил руки на шёлковую материю, она не обернулась, только повела плечами, так что его ладони тряпичной куклой упали вниз. - Даша, ты хорошая девушка и я тебе доверяю. - Спасибо, я польщена, - процедила она, принимаясь за огурец. - Даша, всё ведь было хорошо, я не понимаю, почему ты так себя повела. - Как? – холодно спросила она, яростно строгая огурец. - Ты на меня злишься. Не лучшей идеей было вас знакомить. Я дурак, согласен, но несчастный овощ-то, в чём виноват? – Веник осторожно вытащил из её рук нож и продолжил нарезать огурец за девушку. - Не в чём. С чего ты вообще решил, что я себя странно веду. Всё хорошо, просто проблемы на работе, - беззаботно пропела она, пытаясь отобрать у Веника огурец и нож. - Даша, ты умная девушка и я на тебе полагаюсь. Мне не хочется ругаться с тобой или с Таней. Пообещай, что будешь себя хорошо вести. - Буду паинькой, - она рукой провела над головой, демонстрируя нимб. - Вот и славно, - уступив её овощ и столовый прибор, Веник направился в спальню, где Таня, приняв душ, переодевалась, чтобы провести с ней такую же беседу. Раз с Дашей получилось так легко, проблем с Таней не будет точно. - Можно? – постучал он, оттуда раздалось вежливое «войдите». Веник улыбкой поприветствовал девушку и сел на край кровати, Таня уже одетая стояла возле зеркала и сушила волосы феном. - Таня, я хотел с тобой поговорить. - О Даше? Как я понимаю это та самая Даша. - Да, та самая, - с трудом разобрав фразу Тани из-за шума фена, ответил он, спустя несколько секунд. - Вениамин, - Таня выключила фен и села рядом, - Я понимаю, тебе сейчас тяжело. Но ты можешь быть во мне уверен. Закатывать скандалы не по моей части и раз ты, так хочешь общаться с ней – общайся, я не в праве запрещать тебе что-то. Только обещай мне одну вещь. - М? - Если снова обожжешься, не ищи утешения у меня, - продекламировала она и поднялась с кровати. - Обещаю, - кивнул Веник, - Таня, - он поймал её за руку и усадил обратно, - Посмотри мне в глаза. - Зачем? – сухо спросил девушка, этого он боялся – равнодушия. Веник не ответил, да это было и не нужно, потому что Таня уже подчинилась, он всматривался в её голубые глаза и пугался, говорят, глаза – зеркало души, но её глаза были пустыми и безжизненными, будто и нет у неё её - души. - Таня, ты верь мне. У нас с Дашей всё в прошлом. Мы друзья. Таня промолчала, только устало откинулась на кровать и закрыла лицо руками. - Понял, хочешь побыть одна. Я пойду, помогу Даше с ужином, жду тебя через пятнадцать минут, - он бросил на свою невесту взгляд, полный вины, и вышел. Что же ты наделал, Веник? Ужин прошёл с позволения сказать гладко, не считая демонстративного позвякивания столовых приборов и злобных взглядов, которые «паинька Даша» красноречиво посылала Тане, та в свою очередь никак на них не реагировала, будто и не замечала, а может, так и есть. Она вообще весь вечер где-то витала, что было ей несвойственно, на вопросы отвечала, только спустя какое-то время, часто смотрела в одну точку или подносила вилку мимо рта. Неужели, её так расстроила Даша? В прочем, всё было относительно гладко. В конце ужина, Даша поблагодарила Веника за приятныЕ вечерА, и покинула их. Объяснив Венику, что всё уже уладилось и ей его поддержка больше не нужна, собрав вещи, Даша ушла. Венику почему-то стало казаться, что она вернётся не скоро или не вернётся вообще, но его предчувствие оказалось ложным, потому что час спустя подруга позвонила и пожелала спокойной ночи. Таня же продолжала хранить молчание, потом выслушав от Веника слезливую историю несчастной судьбы Даши, сказала, что очень сочувствует и уехала домой. Веник остался один, в непривычно пустой квартире. Он сидел за стойкой с бутылкой коньяка и понимал, что как раньше уже не будет. Не будет уютных вечеров с Дашей и не будет той милой Тани, которую он так любил. Грядет что-то страшное.
Лили: Глава 21. Время, такое быстрое и такое медленное одновременно, иной раз ругаешь, что оно не может остановиться, а другой хочется заставить стрелки часов нестись с небывалой скоростью. В любом случае, власти над ним мы не имеем, вот и сейчас, Таня жалела, что не в её силах вернуть прошлое. Окажись она сейчас снова восемнадцатилетней девчонкой, многое бы исправила, многое бы изменила, но увы… Настенные часы гласили, что рабочий день кончится через час, но она уже успела выполнить всё сверх нормы и теперь без интереса раскладывала папки по алфавиту, необходимости и пользы от этого не было, всё равно завтра всё снова перепутается, но руки занять чем-то было нужно, она никогда не могла сидеть без дела. Бездарное проведение времени расценивалось ею, как попытка самоликвидироваться и пусть в её жизни таких попыток за последние пять лет было предостаточно, она всегда была уверена, что в последний момент всё сорвётся, не суждено, пока. Есть ещё куча незавершённых дел, а точнее одно – Егор, вчера он звонил, сказал, что скучает и она скучает тоже, еле сдержала слёзы, хорошо, что это был всего лишь телефонный разговор. Если бы она увидела его, точно бы не смогла сохранять маску равнодушия, расплакалась бы, как девчонка, а он её слёз видеть не должен, пусть думает, что всё хорошо. Всё и будет хорошо, обязательно. Если бы всё было так просто, как на словах. - Можно? – от мыслей её оторвал голос Кушчинского, добродушный такой голос от которого почему-то по коже пробежали мурашки. - Можно, - отозвалась Таня, склонившись над бумагами. - А ты всё работаешь? - А ты всё бездельничаешь, - парировала она, старательно делая вид, что просматривает отчёт. - Ну-ну-ну, не кипятись, хотя кому я это говорю? Ты, наверное, так и не научилась чувствовать, - он устроился в кресле и, взяв какой-то сувенир с её стола, стал вертеть его в руках. - А ты так и не научился правилам вежливости. Зачем пришёл? Говори сразу, не хочу терять время. - Как съездила? – полюбопытствовал он, продолжая рассматривать сувенир со всех возможных ракурсов. - Нормально. Это всё, что ты хотел? Тогда попрошу вас покинуть мой кабинет. - Но вообще-то не всё. Татьяна, Вениамин мой друг и мозги пудрить ему я не хочу, признавайся, зачем тебе понадобилось в Уфу, что, действительно, соскучилась по семье? - Да, соскучилась по семье, - ровным тоном ответила она, не поднимая глаз. - А почему от Веника скрыла обычную поездку к родственникам, если бы он вправду заинтересовался этим мифическим фестивалем, чтобы я ему сказал? - Это моё дело. Ты ведь получил, что хотел, я то, что нужно было мне. В чём проблема? - Не в чём. - Вот и прекрасно. Спасибо, что зашли, Игорь Валерьевич. Но у меня много дел. - Не буду отнимать вашего времени, - Кушчинский вернул сувенир на стол и, сделав шутливый поклон, скрылся за дверью. Скользкий тип. Таня достаточно хорошо умела разбираться в людях и точно знала, что кто-кто, а Игорь своего не упустит. Глава 22. «Привет» - бегло стучат пальцы по кнопкам мобильника – «Как дела?», ещё пара банальных фраз и подпись конце «Скучаю». Отправить. Снова ожидание, дисплей гаснет, но через пару секунд загорается снова – сообщение доставлено. Снова ожидание, экран снова становится чёрным, но не загорается вопреки надеждам. Он не ответит, не отвечал же целую неделю, не ответит и сейчас. Тонкие пальцы крепко сжали мобильник и крышка чёрной «раскладушки» захлопнулась. Кладёт телефон на прикроватную тумбу и натягивает одеяло до подбородка. Телефон молчит, вот только совесть не желает следовать его примеру, а наоборот вопит, как обезумевшее Банши. Она была не права, вела себя глупо, абсолютно алогично и неразумно, что на неё вообще нашло? Сама не понимает, это странно. Одержимость. Неужели ревность? Нет-нет, не может быть, они с Веником просто друзья. Нервно облизнула губы, «Веник» - произнесла на вкус, будто, пробуя. Прислушивается к сердцу – молчит. Значит, не ревность. Какой чёрт её дёрнул ругаться с этой Таней, всё ведь было нормально вначале, она пыталась сдерживать обещание – вела себя довольно мирно. Эта Таня. Тьфу! Она его невеста, очевидно, он всегда был не очень разборчив в выборе девушек. Сначала вот она, Даша, ужасно нелогичная, вспыльчивая, своенравная, упрямая и… глупая, а потом вот эта Таня, что он в ней нашёл? Пустая, амёба, безжизненная оболочка, с таким же успехом можно встречаться с памятником Пушкину или одной из восковых фигур мадам Тюссо. «Не права» - упорно твердит внутренний голос, и она вынуждена согласиться, потому, что предоставленные аргументы вполне удивительны. «Она его невеста, а ты никто» Сразу вспомнились те футболки, была ещё футболка «акиневтоамузебя» - «я без ума от Веника», так и есть, всю неделю голова не соображает, а «Веник» дятлом долбит по черепной коробке. Череп – Йорик, подарок на восьмое марта, где он сейчас? Наверное, валяется в куче её старых вещей у мамы на балконе, надо будет съездить, забрать. Снова, всё приходит к одному. Постель вдруг стала жутко неуютной, липкие простыни, нагретая подушка. Перевернула прохладной стороной, лучше? Да вроде нет. С головой залезла под одеяло, лучше? Теперь, кажется, да, вот только от собственного дыхания и здесь стало жарко, ну ничего, можно и потерпеть. Ну, что она в самом деле, как ребёнок? Прячется под одеялом, будто, действительно, верит, что поможет? Не по-мо-жет. Садится на кровати, ногами нащупывает тапочки у кровати, всё так же на ощупь двигается вдоль стены в поисках «выключателя», нашла. Вспышка света. Щурится, прикрывает глаза рукой, моргнула пару раз - теперь нормально. Кружка на столе - то, что нужно. Фу! Холодный кофе, сладкий и мерзкий, но почему-то всё равно выпивает до дна. Шлёпает по паркету в ванную, холодной водой умывает лицо. Встретилась со своим отражением в зеркале. Ну и видок! Здравствуй, бессонница! Почистила зубы, щёткой провела по волосам, немного туши, бесцветный блеск – похожа на человека. Влезла в узкие джинсы, натянула свитер прямо поверх домашней майки, зашнуровала кеды и вперёд и с песней! Боже, что она делает? Крошечный рюкзак через плечо, лёгкая куртка. Ключи-ключи, вот и они, надо купить ключницу. Пару станций на метро и вот она уже бредёт по мокрой улице. Светает, а людей полно, как во время дефицита в очереди за колбасой, кто-то возвращается с работы, кто-то наоборот уже идёт туда, кто-то в пьяном угаре, шатаясь, спешит домой, вот девушка, толпа готов. Ни одного знакомого лица, конечно, все её знакомые готы уже давно распрощались с этой субкультурой, не до старости же плясать на кладбище. Череп, например, уже третьего сына воспитывает, Паук играет в какой-то группе, выступает в клубах, Никита последовал по стопам отца и стал дипломатом, занялся международной экономикой, окончил МГИМО и сейчас находится где-то на границе между США и Зимбабве. О том, что случилось с остальными товарищами, она не знает. А нет! Мрак оттает срок в тюрьме. А ещё Кобра получает сотое высшее образование, ну Кобра не в счёт. Вот и его дом, а что дальше? Подошла к подъезду, вытащила ладошки из карманов куртки, брр… а на улицы-то не тепло, набрала две цифры, но только но «В» нажать так и не решилась. Походила возле подъезда, посмотрела на окна. А дальше? Трусиха! Ладно, будем ждать, села на ржавые скрипучие качели во дворе, пару раз качнулась, всё это сопровождалось довольно неприятным звуком, лучше просто посидеть. Вцепилась пальцами в холодные цепи, склонила голову набок. Она, что должна сидеть здесь до утра, а может и до вечера, если Веник, например, заночевал у Татьяны?! Видимо должна. Утренний туман, щебетание птиц, шум машин, город просыпается. - Доброе утро, Москва! – крикнула она, никто и не обернулся. А кому какое дело до очередной девушки в джинсах, сидящей на качели, и, горланящей дурацкие песенки. - Одуванчики, одуванчики, любят девочки, любят мальчики… одуванчики, одуванчики, - совсем с ума сошла! Машкина первая и, слава Богу, последняя песня, были, правда, у неё ещё несколько ремейков и версий, но это не в счёт. Песня-то одна, - Где же ручки ваши и пальчики? Одуванчики, одуванчики… я ходила, я ходила по полям, по полям. Я искала, я искала по лесам, по лесам и нашла, и нашла… ла-ла-ла-ла-ла… одуванчики, одуванчики… Снова спрятала ладони в карманах, натянула капюшон до самых глаз, поёжилась от холода. Кап-кап, упала капля на качели. Дождь, только его сейчас не хватало! Мелкий, и на том спасибо! - Одуванчики, одуванчики, - да что ж такое? Прилипла зараза, где-то там, на дне рюкзака, завалялся плейер. Может, хоть это «ла-ла-ла-ла» отвяжется. Распутала наушники, надела. «Play». «Я ходила, я ходила по полям, по полям…» Что она такого сделала в прошлой жизни?! Откуда, вообще, ЭТО у неё на флэшке?! Ах, да, это они с Веником тогда очевидно свихнулись, вспомнили одуванчики и решили послушать! Ну, что ж, ладно, раз такая судьба. Проигралось, наверное, уже 20 песен, из них версии «Одуванчиков» примерно, раз восемь. Всякий раз, когда кто-то хлопал тяжёлой дверью, она оборачивалась, но первый раз это был гражданин почтенных лет, второй раз мальчик с собачкой, потом женщина, женщина, мужчина, девушка с собаками, парень…. Снова хлопок, мужчина в костюме, кудрявый, Веник! Даша мигом вскочила с качели и побежала к подъезду. - Веник! Веник! – вот она уже возле подъезда, встаёт на его пути со странной улыбкой на губах. Он молчит, смотрит на неё, сверху вниз, снизу вверх, изучает лицо, улыбается. Нет, даже усмехается, будто увидел что-то забавное. Отводит взгляд, но всё так же молчит. Она нервно переминается с ноги на ногу, теребит провода от наушников в руках, окидывает взглядом его, дерево, скамейку, подъездную дверь, двор, свои пальцы, кеды, те качели. Поднимает глаза. - Привет, - кажется, будто это и не её губы, не её голос. Он молчит, не отвечает в ответ, только последовал её примеру и тоже поднял глаза. - Веник, я… пришла извиниться. Я была не права тогда, вела себя глупо и нелогично. Не знаю, что на меня нашло, может, магнитные бури? Или ещё какая-нибудь ерунда, просто… Прости, короче. Я виновата и, может, будем друзьями снова? – выдала она на одном дыхание и с надеждой посмотрела на него, - Веник, ну не молчи, скажи хоть слово! - И давно ты тут сидишь? – как-то странно, несмотря на то, что лицо его было каменным, в голосе снова послышалась усмешка. - С полчетвёртого, кажется, может с четырёх, - заправляет прядь волос за ухо, суёт провода от наушников в карман и внимательно вглядывается в черты его лица. - Даш, я тоже скучал, - говорит он спустя пару минут. - Значит, мир? – лицо её озаряет счастливая улыбка. - Мир, только вот не у меня тебе надо прощение просить, а у кое-кого другого. - У Тани, - закончила она, - И что я должна делать? - Хочешь, поедем со мной на работу, она будет там. Мы зайдем к ней в кабинет и ты извинишься. - Пошли.
Лили: Глава 21. Время, такое быстрое и такое медленное одновременно, иной раз ругаешь, что оно не может остановиться, а другой хочется заставить стрелки часов нестись с небывалой скоростью. В любом случае, власти над ним мы не имеем, вот и сейчас, Таня жалела, что не в её силах вернуть прошлое. Окажись она сейчас снова восемнадцатилетней девчонкой, многое бы исправила, многое бы изменила, но увы… Настенные часы гласили, что рабочий день кончится через час, но она уже успела выполнить всё сверх нормы и теперь без интереса раскладывала папки по алфавиту, необходимости и пользы от этого не было, всё равно завтра всё снова перепутается, но руки занять чем-то было нужно, она никогда не могла сидеть без дела. Бездарное проведение времени расценивалось ею, как попытка самоликвидироваться и пусть в её жизни таких попыток за последние пять лет было предостаточно, она всегда была уверена, что в последний момент всё сорвётся, не суждено, пока. Есть ещё куча незавершённых дел, а точнее одно – Егор, вчера он звонил, сказал, что скучает и она скучает тоже, еле сдержала слёзы, хорошо, что это был всего лишь телефонный разговор. Если бы она увидела его, точно бы не смогла сохранять маску равнодушия, расплакалась бы, как девчонка, а он её слёз видеть не должен, пусть думает, что всё хорошо. Всё и будет хорошо, обязательно. Если бы всё было так просто, как на словах. - Можно? – от мыслей её оторвал голос Кушчинского, добродушный такой голос от которого почему-то по коже пробежали мурашки. - Можно, - отозвалась Таня, склонившись над бумагами. - А ты всё работаешь? - А ты всё бездельничаешь, - парировала она, старательно делая вид, что просматривает отчёт. - Ну-ну-ну, не кипятись, хотя кому я это говорю? Ты, наверное, так и не научилась чувствовать, - он устроился в кресле и, взяв какой-то сувенир с её стола, стал вертеть его в руках. - А ты так и не научился правилам вежливости. Зачем пришёл? Говори сразу, не хочу терять время. - Как съездила? – полюбопытствовал он, продолжая рассматривать сувенир со всех возможных ракурсов. - Нормально. Это всё, что ты хотел? Тогда попрошу вас покинуть мой кабинет. - Но вообще-то не всё. Татьяна, Вениамин мой друг и мозги пудрить ему я не хочу, признавайся, зачем тебе понадобилось в Уфу, что, действительно, соскучилась по семье? - Да, соскучилась по семье, - ровным тоном ответила она, не поднимая глаз. - А почему от Веника скрыла обычную поездку к родственникам, если бы он вправду заинтересовался этим мифическим фестивалем, чтобы я ему сказал? - Это моё дело. Ты ведь получил, что хотел, я то, что нужно было мне. В чём проблема? - Не в чём. - Вот и прекрасно. Спасибо, что зашли, Игорь Валерьевич. Но у меня много дел. - Не буду отнимать вашего времени, - Кушчинский вернул сувенир на стол и, сделав шутливый поклон, скрылся за дверью. Скользкий тип. Таня достаточно хорошо умела разбираться в людях и точно знала, что кто-кто, а Игорь своего не упустит. Глава 22. «Привет» - бегло стучат пальцы по кнопкам мобильника – «Как дела?», ещё пара банальных фраз и подпись конце «Скучаю». Отправить. Снова ожидание, дисплей гаснет, но через пару секунд загорается снова – сообщение доставлено. Снова ожидание, экран снова становится чёрным, но не загорается вопреки надеждам. Он не ответит, не отвечал же целую неделю, не ответит и сейчас. Тонкие пальцы крепко сжали мобильник и крышка чёрной «раскладушки» захлопнулась. Кладёт телефон на прикроватную тумбу и натягивает одеяло до подбородка. Телефон молчит, вот только совесть не желает следовать его примеру, а наоборот вопит, как обезумевшее Банши. Она была не права, вела себя глупо, абсолютно алогично и неразумно, что на неё вообще нашло? Сама не понимает, это странно. Одержимость. Неужели ревность? Нет-нет, не может быть, они с Веником просто друзья. Нервно облизнула губы, «Веник» - произнесла на вкус, будто, пробуя. Прислушивается к сердцу – молчит. Значит, не ревность. Какой чёрт её дёрнул ругаться с этой Таней, всё ведь было нормально вначале, она пыталась сдерживать обещание – вела себя довольно мирно. Эта Таня. Тьфу! Она его невеста, очевидно, он всегда был не очень разборчив в выборе девушек. Сначала вот она, Даша, ужасно нелогичная, вспыльчивая, своенравная, упрямая и… глупая, а потом вот эта Таня, что он в ней нашёл? Пустая, амёба, безжизненная оболочка, с таким же успехом можно встречаться с памятником Пушкину или одной из восковых фигур мадам Тюссо. «Не права» - упорно твердит внутренний голос, и она вынуждена согласиться, потому, что предоставленные аргументы вполне удивительны. «Она его невеста, а ты никто» Сразу вспомнились те футболки, была ещё футболка «акиневтоамузебя» - «я без ума от Веника», так и есть, всю неделю голова не соображает, а «Веник» дятлом долбит по черепной коробке. Череп – Йорик, подарок на восьмое марта, где он сейчас? Наверное, валяется в куче её старых вещей у мамы на балконе, надо будет съездить, забрать. Снова, всё приходит к одному. Постель вдруг стала жутко неуютной, липкие простыни, нагретая подушка. Перевернула прохладной стороной, лучше? Да вроде нет. С головой залезла под одеяло, лучше? Теперь, кажется, да, вот только от собственного дыхания и здесь стало жарко, ну ничего, можно и потерпеть. Ну, что она в самом деле, как ребёнок? Прячется под одеялом, будто, действительно, верит, что поможет? Не по-мо-жет. Садится на кровати, ногами нащупывает тапочки у кровати, всё так же на ощупь двигается вдоль стены в поисках «выключателя», нашла. Вспышка света. Щурится, прикрывает глаза рукой, моргнула пару раз - теперь нормально. Кружка на столе - то, что нужно. Фу! Холодный кофе, сладкий и мерзкий, но почему-то всё равно выпивает до дна. Шлёпает по паркету в ванную, холодной водой умывает лицо. Встретилась со своим отражением в зеркале. Ну и видок! Здравствуй, бессонница! Почистила зубы, щёткой провела по волосам, немного туши, бесцветный блеск – похожа на человека. Влезла в узкие джинсы, натянула свитер прямо поверх домашней майки, зашнуровала кеды и вперёд и с песней! Боже, что она делает? Крошечный рюкзак через плечо, лёгкая куртка. Ключи-ключи, вот и они, надо купить ключницу. Пару станций на метро и вот она уже бредёт по мокрой улице. Светает, а людей полно, как во время дефицита в очереди за колбасой, кто-то возвращается с работы, кто-то наоборот уже идёт туда, кто-то в пьяном угаре, шатаясь, спешит домой, вот девушка, толпа готов. Ни одного знакомого лица, конечно, все её знакомые готы уже давно распрощались с этой субкультурой, не до старости же плясать на кладбище. Череп, например, уже третьего сына воспитывает, Паук играет в какой-то группе, выступает в клубах, Никита последовал по стопам отца и стал дипломатом, занялся международной экономикой, окончил МГИМО и сейчас находится где-то на границе между США и Зимбабве. О том, что случилось с остальными товарищами, она не знает. А нет! Мрак оттает срок в тюрьме. А ещё Кобра получает сотое высшее образование, ну Кобра не в счёт. Вот и его дом, а что дальше? Подошла к подъезду, вытащила ладошки из карманов куртки, брр… а на улицы-то не тепло, набрала две цифры, но только но «В» нажать так и не решилась. Походила возле подъезда, посмотрела на окна. А дальше? Трусиха! Ладно, будем ждать, села на ржавые скрипучие качели во дворе, пару раз качнулась, всё это сопровождалось довольно неприятным звуком, лучше просто посидеть. Вцепилась пальцами в холодные цепи, склонила голову набок. Она, что должна сидеть здесь до утра, а может и до вечера, если Веник, например, заночевал у Татьяны?! Видимо должна. Утренний туман, щебетание птиц, шум машин, город просыпается. - Доброе утро, Москва! – крикнула она, никто и не обернулся. А кому какое дело до очередной девушки в джинсах, сидящей на качели, и, горланящей дурацкие песенки. - Одуванчики, одуванчики, любят девочки, любят мальчики… одуванчики, одуванчики, - совсем с ума сошла! Машкина первая и, слава Богу, последняя песня, были, правда, у неё ещё несколько ремейков и версий, но это не в счёт. Песня-то одна, - Где же ручки ваши и пальчики? Одуванчики, одуванчики… я ходила, я ходила по полям, по полям. Я искала, я искала по лесам, по лесам и нашла, и нашла… ла-ла-ла-ла-ла… одуванчики, одуванчики… Снова спрятала ладони в карманах, натянула капюшон до самых глаз, поёжилась от холода. Кап-кап, упала капля на качели. Дождь, только его сейчас не хватало! Мелкий, и на том спасибо! - Одуванчики, одуванчики, - да что ж такое? Прилипла зараза, где-то там, на дне рюкзака, завалялся плейер. Может, хоть это «ла-ла-ла-ла» отвяжется. Распутала наушники, надела. «Play». «Я ходила, я ходила по полям, по полям…» Что она такого сделала в прошлой жизни?! Откуда, вообще, ЭТО у неё на флэшке?! Ах, да, это они с Веником тогда очевидно свихнулись, вспомнили одуванчики и решили послушать! Ну, что ж, ладно, раз такая судьба. Проигралось, наверное, уже 20 песен, из них версии «Одуванчиков» примерно, раз восемь. Всякий раз, когда кто-то хлопал тяжёлой дверью, она оборачивалась, но первый раз это был гражданин почтенных лет, второй раз мальчик с собачкой, потом женщина, женщина, мужчина, девушка с собаками, парень…. Снова хлопок, мужчина в костюме, кудрявый, Веник! Даша мигом вскочила с качели и побежала к подъезду. - Веник! Веник! – вот она уже возле подъезда, встаёт на его пути со странной улыбкой на губах. Он молчит, смотрит на неё, сверху вниз, снизу вверх, изучает лицо, улыбается. Нет, даже усмехается, будто увидел что-то забавное. Отводит взгляд, но всё так же молчит. Она нервно переминается с ноги на ногу, теребит провода от наушников в руках, окидывает взглядом его, дерево, скамейку, подъездную дверь, двор, свои пальцы, кеды, те качели. Поднимает глаза. - Привет, - кажется, будто это и не её губы, не её голос. Он молчит, не отвечает в ответ, только последовал её примеру и тоже поднял глаза. - Веник, я… пришла извиниться. Я была не права тогда, вела себя глупо и нелогично. Не знаю, что на меня нашло, может, магнитные бури? Или ещё какая-нибудь ерунда, просто… Прости, короче. Я виновата и, может, будем друзьями снова? – выдала она на одном дыхание и с надеждой посмотрела на него, - Веник, ну не молчи, скажи хоть слово! - И давно ты тут сидишь? – как-то странно, несмотря на то, что лицо его было каменным, в голосе снова послышалась усмешка. - С полчетвёртого, кажется, может с четырёх, - заправляет прядь волос за ухо, суёт провода от наушников в карман и внимательно вглядывается в черты его лица. - Даш, я тоже скучал, - говорит он спустя пару минут. - Значит, мир? – лицо её озаряет счастливая улыбка. - Мир, только вот не у меня тебе надо прощение просить, а у кое-кого другого. - У Тани, - закончила она, - И что я должна делать? - Хочешь, поедем со мной на работу, она будет там. Мы зайдем к ней в кабинет и ты извинишься. - Пошли.
Лили: Глава 23. - Так вот, где ты работаешь, - разочарованно протянула она, - простое серое офисное здание. - А ты чего ожидала? Секретных лабораторий? Дыма, людей в белых халатах и суперпупероборудования? – поинтересовался он, видя её по узким коридорам. - Ну, хотя бы этого. А, что даже малюсенького терминаторчика не будет? - Дарья, это секрет фирмы и наши сверхсекретные разработки вам видеть не полагается. - Здравствуйте, Вениамин Викторович, - блондинка на высоких шпильках вежливо улыбнулась. - Здравствуй, Соня, - кивнул он и, взяв Дашу за руку, провёл в свой кабинет, - Ты пока туту посиди, а я схожу к Тане. Хорошо? - Ага, - Даша кивнула и села на белый кожаный диван. Да, уж она в своих узких джинсах, грязных кедах и мокрой куртке совершенно не вписывается в этот вопиющий чистотой и тщательностью кабинет. Извинятся перед этой… тьфу! Чего только не сделаешь ради дорогого и близкого человека, ей было стыдно перед Веником, перед собой, но не перед ней. Неприятная особа. Даша машинально пригладила волосы и, сняв куртку, повесила в шкаф, стоящий в самом углу кабинета. Снаружи послышались приближающиеся шаги и цокот каблуков, Даша нервно отдёрнула свитер и поправила тонкий серебряный браслет на запястье. Дверь отварилось. - Ты? – бесцветным тоном спросила Таня, ни смотря на то, что данный вопрос обычно сопровождается удивлением, в её исполнение он послышался как констатация факта, - Так это и был твой сюрприз? - Да, Таня, Даша хотела тебе кое-что сказать. - Я слушаю, - Таня скрестила руки на груди и выжидающе посмотрела на Дашу. - Веник, оставь нас, пожалуйста, наедине, - произнесла она с нажимом, вежливо улыбаясь. Он в нерешительности помялся и, получив взгляд полный одобрения от Тани, покинул девушек, устроившись в приёмной. - Значит так, - сходу начала Даша, - Давай без лирических отступлений. Я тебе не нравлюсь. Ты не нравишься мне. - И это факт, - изрекла Таня, закатывая глаза. - Не перебивай. Я излагаю свою точку зрения, ты свою. Короче, Веник мой друг и я не намерена его терять из-за какой-то… девушки. И знаешь, давай так, мы с тобой делаем вид, что помирились, ради него. - Не совсем понимаю твоей логики. Почему я должна мириться с тобой, если ты мне отвратительна. И зачем мне терпеть тебя, если Веник в любом случае меня не бросит. Ты ведь устроила этот маскарад лишь потому, что он не хотела с тобой разговаривать, - Таня опустилась в кресло и перекинула ногу на ногу. - А что тогда? Придёшь к Венику и будешь жаловаться. Ай-яй-яй, злая Даша меня обижает! Не строй из себя белую и пушистую, я тебя насквозь вижу. Ограниченная натура. - Спасибо. Приятно не слышать, вот только не очень логично начинать перемирие с таких «комплиментов». - Значит, ты согласна? - Просто не хочу проблем. Ты ведь не отстанешь, липнешь к нему, прицепилась, как заноза. А я тратить своё время не хочу, - она встала с кресла и отдёрнула юбку. - Во-первых, не липну, а притягиваюсь. Тебе ли не знать? А, во-вторых, вот ты-то как раз к нему пристала. Ты же его не любишь, меня не обманешь. - А! – вскрикнула Таня, - Кажется, кто-то страдает от неразделённой любви. - Замолчи, это не твоё дело. - Ну-ну, - Таня подошла к двери и, приоткрыв её, окликнула Веника. - Ну, сто, помирились? - Конечно, - девушки лучезарно улыбнулись друг другу и в доказательство словам чуть приобнялись. Глава 24. Веник украдкой наблюдал за своей невестой и лучшей подругой. Месяц они вели себя вполне мирно, но его не покидало ощущение, что это затишье перед бурей. Как-то уж слишком мило они ворковали, ещё для него абсолютно непонятным оставалось стремление Даши помочь со свадьбой. Вот и сейчас они с Таней сидели за кофейным столиком в соседней комнате и до него доносились обрывки фраз, где Даша расписывала достоинства флориста, который должен был заниматься цветами на её свадьбе. Подозрительно. А, может, он снова накручивает. Хотя, подготовка к свадьбе и странные отношения Даши и Тани занимали для него далеко не первое место. Куда больше времени сейчас отнимала работа, Кушчинский не перестаёт доказывать свою точку зрения, но ведь и дураку ясно, что его предложения абсолютно не выгодно. Ещё есть мама, Анна Вольдемаровна схватилась за сердце, когда узнала, что свадьба через месяц и узнала она это не от кого-нибудь, а от Даши, которая на удивление тесно стала общаться с maman. Его иногда посещали мысли, что Даша и мама вынашивают тайный план по уничтожению Тани, естественно посещали она его на уровне шутки, но как известно в каждой шутке есть доля правды. На этой неделе ещё звонил Макс, тот парень с Дашиного журнала, позвал посидеть в баре с ребятами. Веник хотел было отказаться, но потом вспомнил слова Даши о «принцессе недотроге» и живо согласился. Почему бы и нет, тем более компания приятная. Друзей у него как таковых нет, Кушчинский не в счёт, да и ни друзья они, а коллеги, тем более Игорь в последнее время всё больше воспринимает самого Веника, как конкурента. Откуда в нём это? Наверное, просто боится, что совет директоров решит сделать Веника главой компании, несмотря, на то, что сам Кушчинский занимает должность выше, акций у него столько же, сколько и у Веника, а шансов на право возглавить фирму меньше, об этом на прошлом собрание совета директоров намекнул нынешний начальник, который собрался на пенсию. В общем, работа сейчас на первом месте, тем более, что помощи от Тани стало меньше, она всё носится со свадьбой. А насчёт той встречи в баре, он не пожалел, что сходил. Весело было, шутки, смех, истинный мальчишник, разве что без стриптиза, единственный недостаток – головная боль с утра, но Даша, которая знала о посиделках, заранее ждала его дома с таблеткой и рассолом, толку мало, но забота – приятно. - Веник, я пошла. Пока, - Даша махнула рукой, и чмокнул его в щёку на прощание. - Так рано? – удивился он, обычно она засиживалась до девяти, а то и до одиннадцати. - Мы с Женькой, Галей и Полинкой едем в торговый центр, надо кое-что купить к завтрашней выписке Маши и малыша. - А имя ещё не придумали? - Маша хочет назвать Маргаритой, Паша против, Женя за Наташку, мама хочет Светой, Галина Сергеевна вообще Оксаной, Полинка, что там такое выдумала уже и не помню. - А ты? - А я не знаю, не думала пока. Сегодня обсудим. Может, посоветуешь? Любое женское имя, отвечай не задумываясь. - Даша! - Ну, Даша в семье у нас уже есть. Может, бабушка что-нибудь насоветует или Пашина мама. Ладно, я пошла. Веник проводил её взглядом. Красавица, шёлк волос струится по спине, гибкая, стройная, уверенная походка. Даша, Даша, что же мне с тобой делать? Глава 25. На смену дождю пришёл снег, белые причудливые снежинки в танце опускались на землю. Глупые прохожие совсем не радовались приходу зимы, а наоборот ворчали и охали, кутаясь в тёплые одежды, спешили поскорее дойти до тёплого офиса или своей уютной квартирки, а некоторые и вовсе предпочитали отсиживаться дома, закутавшись в плед и вооружившись кружкой горячего чая и одноразовым романом, вот и Даша в этот морозный день решила остаться дома. Прислонившись к стеклу, она рассматривала прохожих, отсюда сверху они выглядят такими маленькими, беспомощными, но как не странно, она чувствовала себя куда беззащитнее и меньше крошечных фигурок за окном. Мы так часто не замечаем очевидного, так много нам нужно понять и пережить, чтобы осознать одну простую истину. Дурацкая привычка – всё усложнять, а ведь можно было избежать всех этих проблем, избежать миллиона бегущих безудержных дней и ночей, полных заблуждений и сомнений. Она его любит и это факт, неоспоримый и неподдающийся никакой логике, любит до потери пульса, до мучительной боли в сердце, до последней клеточки своего тела, любит, но как поздно она это осознала. Часто так бывает, что любовь люби не заметят или не удержат. А что сейчас? Они просто друзья, не более. Ведь, знала, что эта игра в дружбу до добра не доведёт, но всё равно продолжала бросать кости, крутить рулетку, устанавливала новые правила. А теперь игре пришёл конец, вот только, кто вышел из неё победителем? Вопрос века и на него ответа пока нет. А самое страшное сейчас не то, что он скоро женится и не то, что она понятия не имеет, что делать дальше, самое страшное – понимать, что раньше всё было не так, что он был её, но она сама так неосторожно, так неаккуратно выкинула его из своей жизни, поставила жирную точку на всём хорошем, оставив бесконечность непониманий и страданий. Сейчас она могла бы быть его женой, возможно, воспитывала бы его детей, но, как известно, история не терпит сослагательного наклонения и теперь остаётся только пожинать плоды собственных усилий, она так настойчиво выкладывала стену из камней, но только сейчас поняла, что выкладывала она её вокруг себя и теперь находится в плену собственных чувств. Она отстранилась от стекла и, на нём осталось запотевшее пятно от её тёплого дыхания, аккуратно выведя всего три буквы «ВиД», она стёрла ладонью след. * * * Таня отошла от окна и опустилась прямо на холодный пол, она ушла с работы пораньше, сославшись на головную боль. Никогда прежде она не отлынивала от своих обязанностей, но сегодня особенный день, ещё неделя, всего неделя и весь этот кошмар закончится. Неделя и Веник будет её мужем, она, наконец, сделает огромный шаг на пути к победе, неделя… Боже, как долго! Мучительно долго! Машка снова звонила, волнуется, ну и пусть, сейчас она уверена в своих действиях, как никогда и никакая Машка не заставит сомнениям поселиться у неё на сердце. Целая неделя! Руки сжались в кулаки от нетерпения, она нервно закусила губу до крови и опустила голову на колени. Зазвонил мобильный, протянув руку, она выудила телефон со дна необъятной сумки. «Вениамин» - высветилось на дисплее, только его сейчас не хватало! После нескольких секунд раздумий она, наконец, откинула крышку и поднесла тонкую «раскладушку» к уху. - Таня, ты чего так долго не берёшь? - раздался обеспокоенный голос её жениха на другом конце. - Задремала, вот и не слышала, - для убедительности она широко зевнула и зачем-то поднесла ладошку ко рту. - Ну, что как ты себя чувствуешь? Голова не болит? - Нормально, уже лучше. Сейчас посплю, выпью чаю с ромашкой, «парацетамол» и буду, как огурчик. А что? На работе какие-то проблемы? - Да, нет-нет. Просто говорят, что ходит эпидемия гриппа, я волнуюсь. Точно ничего серьезного? Может, врача вызвать? - Вениамин, всё хорошо. Не беспокойся. А теперь извини, я пойду лягу. - Сладких снов! - пожелал он и сбросил. Таня вытащила батарею из телефона и швырнула её на дно сумки. Достал! Всего неделя…
полная версия страницы